Кодекс надежды

Бросив микрофон, он выбежал из кабинета и устремился к лестнице.

Женщины бежали за ним.

По дороге Валентин увидел одного из своих людей и велел ему следовать за собой.

Через минуту вся группа выбежала во двор гостиницы. Ворота, выходившие на магистраль, были закрыты, к ним подъезжал новенький желтый пикап с логотипом отеля. Из него выглянул молодой парень и крикнул охраннику, стоявшему возле ворот:

– Петрович, открой, мне срочно ехать нужно!

– Нельзя, – ответил степенный охранник. – Шеф приказал никого не выпускать.

– В банкетном зале шампанское кончилось, Савицкий рвет и мечет! Ты же его знаешь, он такой злющий…

– Савицкий, говоришь? – Охранник почесал в затылке, потянулся к пульту.

– Стой! – крикнул Валентин и бросился через двор.

Ворота начали уже открываться, пикап, не ожидая, пока они откроются до конца, уже выезжал из двора…

И в этот самый миг прогремел взрыв, и желтый пикап превратился в пылающий шар.

Валентин остановился, как будто налетел на стену, и попятился, закрывая лицо руками, охранник возле ворот сел прямо на асфальт, как будто решил передохнуть.

Надежда и Даша остолбенели, схватившись друг за друга.

Даша что-то сказала, но Надежда ничего не услышала. Она вообще перестала что-либо слышать, как будто уши ее были заткнуты ватными тампонами.

Даша раскрывала рот, шевелила губами, но Надежда не слышала ни звука.

– Что? – переспросила она и не услышала даже своего собственного голоса.

Наконец до нее дошло, что она оглохла от грохота взрыва и что это скоро пройдет.

Даша отвернулась и пошла к Валентину, который стоял на прежнем месте и изумленно смотрел на догорающий пикап. Надежда последовала за ней – просто чтобы не стоять на месте.

Вдруг в ушах ее что-то щелкнуло, и к ней вернулся слух – она разом услышала гудение огня, треск лопающегося стекла и громкий мат.

Матерился Валентин. По щеке у него сползала капля крови, лицо было покрыто копотью.

Увидев подошедших к нему женщин, он смущенно замолчал, повернулся к ним и проговорил:

– Ну, ведь здесь других слов не подберешь, правда?

– Наверное, – ответила Надежда. – Вы ранены?

– Ерунда, это царапина. Вот Петрович, кажется, действительно ранен.

Охранник возле ворот удивленно хлопал глазами, баюкая окровавленную руку.

На пороге появилось несколько сотрудников отеля. Разинув рты, они удивленно смотрели на горящую машину.

– Что глазеете? – рявкнул на них Валентин. – Заняться нечем?

Людей как ветром сдуло.

Валентин вытащил из кармана мобильный телефон, связался со своими людьми и распорядился принести огнетушители.

– Пожарных не вызывать, сами справимся! Врача сюда!

Через несколько минут пикап был потушен. Охраннику оказали первую помощь и увели, кажется, рана у него была несерьезная. Парень за рулем был мертв.

– Повезло Петровичу, что из будки успел выйти, – сказал Валентин, покачав головой.

Он подошел к тому, что осталось от желтого пикапа, отбросил ногой кусок оплавленного металла. Под ним на земле лежал мужской ботинок. Коричневый ботинок. Точно такой же, какой Надежда видела, когда мимо нее провозили тележку с бельем.

– И кто же это был? – Валентин пристально взглянул на Надежду.

– Болгарский ученый Светлан Боянов. Участник исторической конференции. Жилец из тридцать второго номера.

– Вот как? – Валентин сделал какие-то пометки в своем блокноте. – А теперь давайте с подробностями. Как вы здесь очутились, откуда узнали про труп, кто взорвал пикап…

– Ну уж не я! – возмутилась Надежда. – Я ничего не знаю, ничего не видела. – Она бочком отступила к полуоткрытым воротам. – Это вы раскрыли дело, а меня в вашем отеле вообще не было. Я сейчас вообще в другом месте нахожусь. Правда, Дарья Романовна?

– Э, нет, так не годится! – запротестовал Валентин и повернулся к Даше. – Объясни своей знакомой, что так дела не делаются! Она должна дать показания…

– Знакомой? – переспросила Даша. – Какой знакомой?

Валентин повернул голову… Надежды уже и след простыл.

Она неслась по улице, как наскипидаренная кошка. Ну надо же так подставиться! Еще бы немного – и замели бы, точно замели. Понаедет на взрыв сейчас ментов и начальства всякого, приплетут терроризм, ох, не завидует она Валентину.

Из боковой улицы слышались приближающиеся звуки сирен. Едут уже, оперативно работают. Надежда замедлила шаг и свернула в тихий переулок. Отдышалась немного, пригладила сбившиеся волосы, сделала независимое лицо и пошла легким свободным шагом. Вид спокойный, но занятой.

В маршрутке ее застал звонок мужа, он интересовался, где пропадает его жена и отчего кот такой грустный.

«Он уже дома!» – обмерла Надежда и затараторила оправдания. Хорошо хоть ленивые голубцы на ужин готовы, только разогреть.

Она купила еще в пекарне возле дома песочный пирог с абрикосовым повидлом и понеслась к подъезду. Проскочила в лифт и нажала кнопку своего седьмого этажа.

Ну все, через минуту она дома. Провести тихий семейный вечер и выбросить из головы все, что связано с маньяком и гостиницей. Хотя бы до завтра.

Надежда бросила на себя мимолетный взгляд в зеркало, которое совсем недавно повесили в лифте, и оторопела.