Кодекс Охотника. Книга XXII

Я говорил, что я не люблю жару? А нет, кажется, раньше я говорил, что ненавижу холод. Ну так вот, спешу доложить, что жару я тоже не очень-то привечаю. В холод можно развести огонь, одеться потеплее. А в жару что, раздеться? Да я, собственно, и сейчас был раздет. Кроме семейных трусов и ботинок, на мне сейчас ничего и не было. Да, всё те же труселя в красных сердечках. Я не знаю, о чём там договорились Катя с Аней, но даже если Катя сейчас ехала на шопинг, то обязательно мой гардероб пополнялся очередными труселями в сердечках. Может Катя сказала, что это моя фишка? Надо будет уточнить. Но, с другой стороны, какая разница. Качество хорошее, хозяйство проветривается. Заодно немножко загорю, а то после Арктики каким-то стал бледным.

Если кто-то увидел бы меня со стороны, наверное решил, что я какой-то ЗОЖ-ник или бомж, что, по моему мнению, одно и тоже. Либо, может, меня бомбанули, пока я, не знаю, пьяный в канаве валялся. Но, хотя, последнее вряд ли. Потому что, как я сказал, кроме трусов и ботинок, в которые постоянно набивался песок, на мне был рюкзак и разгрузка, на которой висело множество ништяков. Ну, и самое главное — моя верная Аквила. И вот такой суровый, слегка небритый молодой человек, с горящими голубыми глазами в сопровождении мохнатого медоеда уже третьи сутки шарился по пустыне в поисках своей цели. Этот грёбаный Джинн издевался надо мной.

Я думал, что получится всё быстро. Я метнусь сквозь Тень, уговорю его снять проклятие с Бархана, а потом грохну самого Бархана. И на этом всё и закончится. Только вот кто же знал, что этот падла окажется Теневым Джинном. Вообще, обитатели Теневого Плана — одни из самых сложных противников. Даже для нас, Охотников. Мы по своей работе спускаемся в Тени, а они там постоянно живут и чувствуют себя, реально, дома.

В принципе, мы считали живущих там существ нейтральными. Они живут в своём мире, особо никуда не лезут. Большую часть времени. Ну так, отмороженные одиночки, типа теневых драконов, иногда выскальзывали в наш мир, дабы собрать кровавую жатву человеческих душ. Тогда уже мы включались. Но это был не показатель. Отморозки есть среди всех рас и среди всех существ. Однако иногда Теневой План переходил в наступление. Самое хреновое, что мы понятия не имели, и за всё время существования Ордена так и не поняли, по какому принципу они выбирают цели. Просто в один момент происходит вторжение. Если Неназываемого мы хоть как-то могли просчитать. Опять же, его Эмиссары, которые, как правило, были бывшими людьми, и имели вполне себе человеческие поступки. А это Тени. Об этом мы могли только догадываться.

В принципе, основным индикатором будущего вторжения была резко возросшая активность Низших Теней, проникающих в этот мир таким образом, как будто пробивая путь своим старшим собратьям. Но, слава Кодексу, в этом конкретном мире были только сумасшедшие одиночки. Примерно такие же, как этот Теневой Джинн, который явно почувствовал, что я за ним охочусь. И вот он уже третьи сутки уходит от погони. Я понятия не имею, как Бархан умудрился заключить с ним сделку, если даже у меня возникла проблема с его нахождением. У меня, у которого есть верный тенеходец Шнырька. Шнырька, честно говоря, тоже негодовал. Его «шука-шабака» звучали всё чаще. Каждый раз, когда он нападал на след и показывал направление, я нырял вниз, в Тень, но когда приходил на место, Джинна там уже не было. И это раздражало. Раздражало, как мелкого Шнарка, так и самого меня. В конце концов, встречая очередное холодное утро в пустыне, кутаясь в плед и попивая горячий кофе, я решительно взмахнул рукой:

— Ну, ладно, не хотел я к этому прибегать, но охота что-то слишком затянулась. Сделаем её веселее.

Я потянулся в свои загашники души и достал оттуда Теневых Гончих — чрезвычайно полезные в хозяйстве души, которые как раз существуют для того, чтобы идти по следам жертвы. К сожалению, в этом мире я их не встречал, а те несколько штук, которые перенеслись вместе со мной на перерождение, я хранил для особого случая. И вот этот случай наступил.

Миг, и передо мной возникли четыре размытые тени. Гончими мы их называли по привычке, чтобы их название отображало их сущность. На самом-то деле, все тени выглядели, как… Ну, не знаю, как тени. Да, они могли принимать разные образы, но они были, в первую очередь, тенями. Такие, как Шнырька или теневой дракон, имели физическое своё воплощение, но это были сущности совсем другого порядка.

— Ну что, Шнырька, пора!

— Ту-ду-ду! Ду-ду! — раздалось сзади.

Я широко улыбнулся, обернувшись. Шнырька в маленькой охотничей шапочке с большим гусиным пером трубил в маленький горн. Он каждый раз так искренне радовался, когда ему удавалось из своего бездонного теневого гардероба достать какой-нибудь ништяк, подходящий к случаю, что я даже не мог его винить. Лишь только улыбнулся:

— Итак, вот что мы будем делать…

Прошло еще примерно двенадцать часов. Хрясь! Бах! Трах!

— Сука!

— Ш-ш-ш-абака!