Кодекс скверны. Предтеча

– Всё в порядке, Ваше Величество, – сообщила доктор. – Она невинна.

– В полном смысле слова? – уточнил он.

– Там повреждений тоже не обнаружено.

– Хорошо.

– Можете одеться, моя дорогая, – женщина отошла в сторону и Ровена, едва сдерживая рыдания, вскочила с кровати.

В сторону дяди даже смотреть не могла. Не из-за стыда, ненависть и ярость полыхали в груди, разрывали на части душу. В висках ощутила знакомое покалывание и едва не поддалась соблазну приказать этим двоим покинуть спальню через окно.

«Нельзя выдавать себя! Не сейчас», – успокаивала она себя. – «Пока тебе ничто не угрожает. Он не посмеет притронуться при свидетелях».

– Оставьте нас, – приказал он и, дождавшись, пока за доктором закроется дверь, подошёл к Ровене. – До меня дошли слухи, что на днях ты приходила к Максиану и пробыла с ним почти два часа. Что, скажи на милость, ты там делала?

Она застыла, боясь пошевелиться. Сердце застучало так сильно, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Ноги сделались ватными от страха.

«Если бы ему было что-то известно», – мелькнула мысль, – «он бы не доктора привёл, а палача. Похоже, подумал, что между ней и Максианом что-то было. Какая нелепость!»

– Отвечай! – он грубо схватил её за подбородок и заглянул в глаза. – И не смей мне лгать, Ровена.

– Я спрашивала о Заветах, – выпалила она первое, что пришло на ум. – Учитель задал написать изложение, а мне многое было непонятно.

– И это всё понадобилось делать на ночь глядя?

– Простите, и в мыслях плохого не было, – Ровена сглотнула ком в горле, но слёзы предательски лились из глаз ручьём.

– Ещё раз узнаю, что ты ходила к нему, особенно в такое время, – сквозь зубы проговорил он, – и будешь сидеть здесь закрытой до самой старости. Я понятно выразился?

– Да, дядя, – дрожащим голосом отозвалась она.

Бросив на неё короткий взгляд, он вышел из спальни и громко захлопнул дверь.

Так вот какова её участь: стать игрушкой в руках короля, в руках родного дяди. Настанет день, и он сделает это. Он будет насиловать и издеваться над ней, пока не надоест, а потом продаст какому-нибудь старому извращенцу.

Ровена опустилась на пол и взвыла от боли и бессилия. Как долго ей придётся жить под одной крышей с ним, насильником и убийцей с измазанными по локоть руками в крови родного брата?

– Я проклинаю тебя, слышишь? Тебя и всю твою семью! Твоих детей и внуков! Весь твой поганый род до скончания времён! – прокричала она.

Плевать, если кто услышит. Пусть схватят и казнят, пусть избавят от унизительного существования в тени этой гнусной твари. По крайней мере не придётся сидеть с ним за одним столом и притворяться, что ничего не происходит.

Ей уготована жалкая жизнь очередной жертвы этого мира. Ничтожное зёрнышко, перемолотое в жерновах тщеславия и ненависти.

Чем её жизнь лучше осквернённых? Во всяком случае те могут позволить себе быть самими собой, а не как она, трусливо скрываться и молиться богам, чтобы вдруг ночью не открылась дверь и в комнату не вошёл он; чтобы не вскрылась правда, и после не вздрагивать от каждого шороха в ожидании палача. А это неизбежно.

Какой у неё выход? Сжать зубы и терпеть до самой смерти? Даже если дядя не тронет её, а просто продаст, как породистую кобылу, какому-нибудь нашпигованному золотом знатному, что это изменит?

Они сыграют свадьбу и будут жить «счастливо», ровно до тех пор, пока не появится первенец-осквернённый, которого тут же вырвут из рук и отдадут Легиону. И так будет с каждым её ребёнком, пока не выяснится настоящая причина. А после – казнь на Площади Позора.

Она горько усмехнулась, представив, как её дитя заклеймят очередным номером, когда как собственная голова будет украшать самый высокий кол на площади. Люди будут презрительно сплёвывать при одном упоминании имени её отца. Теперь о нём будут говорить, как о малодушном самодуре, который покрывал осквернённую дочь, попирая законы государства.

Хороша же перспектива, нечего сказать! Впрочем, есть и другой выход.

Ровена повернула голову в сторону закрытого окна. Всего один шаг. Быстрая смерть, почти мгновенная. Она ведь так любит смотреть на море, так почему бы не стать его частью?

Как во сне, Ровена медленно поднялась и подошла к окну. Створки со скрипом распахнулись. Безграничная гладь манила, шум прибоя убаюкивал, тёплый ветер ласково трепал волосы.

Сама того не замечая, она оказалась на подоконнике. Всего лишь маленький шаг и всё закончится. Исчезнет ненавистный дядя, исчезнет скверна, исчезнет она сама. Быть может там, после смерти, встретит папу с мамой, быть может там она будет счастлива.

Она вдруг почувствовала такую лёгкость и счастье, так захотелось окунуться в них с головой, забыть всё и навсегда, и стать наконец по-настоящему свободной.

Дверь с грохотом распахнулась. Ровена закрыла глаза и приготовилась шагнуть. Чьи-то руки схватили за платье и потянули назад. Не удержавшись, она рухнула на пол вместе со своим спасителем.

– Что вы творите?! – глаза Восемьдесят Третьей расширились от ужаса.