Кодекс скверны. Предтеча

Твин поискала глазами Слая. Где его опять черти носят? Здесь же был минуту назад. Впрочем, догадаться несложно. Ну, по крайней мере, узнает всё из первых рук.

– Интересно, что его так взбесило? – Керс с Харо нагнали у главного двора.

– Скоро узнаем, – безразлично отозвалась она, и замедлила шаг.

Слева, между домом Мастера и хозяйственной пристройкой, спиной к стене сидели двое. Скованные кандалами руки безвольно свисали над головами. Выглядели помято. Ещё бы! Провести весь день под палящим солнцем без еды и воды то ещё удовольствие.

Вот она, пресловутая Стена Размышлений. Та самая, у которой не раз доводилось раздумывать о жизни так же, как эти двое.

– Я что-то пропустил? – усмехнулся Керс.

– Ничего особенного, – со скучающим видом отозвался Харо. – Сцепились у конуры Седого.

Керс с сочувствием поцокал языком:

– Эй, сколько вам тут ещё торчать?

Один из желторотиков поднял голову и злобно зыркнул исподлобья:

– Катись к псам, придурок.

Керс изобразил глубоко оскорблённый вид:

– Нет, вы слышал? Меня только что послали!

– И назвали придурком. Вполне справедливо, кстати, – Твин сорвала флягу с его пояса, в своей уже ничего не осталось.

– Ты что творишь? – прошипел он, пытаясь схватить за руку.

Твин увернулась и, воровато оглядевшись по сторонам, подошла к стене. При виде воды наказанные сразу оживились. На лице одного проскользнула благодарная улыбка.

Она поднесла ёмкость к пересохшим губам ближайшего мальчишки. Тот пил с жадностью, как в последний раз, и недовольно наморщил нос, когда повернулась к недавнему сопернику.

– Шустрее, Твин, – поторопил Харо. – Сегодня Стена Размышлений в мои планы не входила.

– Расслабься, здесь никого, – она дождалась, пока другой допьёт и бросила опустевшую флягу Керсу. – Впервые здесь, да?

Пославший ещё минуту назад Керса к псам коротко кивнул.

– Не смертельно, – успокоила их Твин. – Главное не держать в себе, как говорится.

– Ага, чтоб потом с нас ржал весь Терсентум? – фыркнул другой. – Да лучше подохнуть.

– Подыхай, – безразлично отозвалась она, – обычно слабаки так и поступают.

– Здесь половина Терсентума под себя гадила, – заверил Керс. – Если вообще не весь.

– За себя говори, – проворчал Харо.

– Я к тому, что от стыда ещё никто не умирал, а вот от разрыва мочевого – запросто.

Мальчишка поджал губы и отвернулся.

Твин понимающе улыбнулась. Во всяком случае, она подсказала, как сумела, а там сами пусть догоняют. Седой всё равно спросит. Весь смысл Стены Размышлений – суметь переступить через своё самолюбие. И если не понял это с первого раза, придётся сидеть до тех пор, пока не дойдёт. У осквернённых не может быть гордости, как и страха перед смертью.

Хотя со вторым куда сложнее. Жить хочется каждому, даже Харо, сколько бы ни твердил о достойной смерти на Арене или где там ещё он собирался подохнуть.

– Что это у нас здесь?

Твин обернулась. К ним приближался Девятнадцатый. Только его здесь и не хватало. Самоуверенный кретин. Но стоит отдать должное, неплохой напарник в охоте, а это чего-то да стоит.

– Иди куда шёл, – огрызнулся Харо.

Девятнадцатый остановился в двух шагах и скрестил на груди руки.

– Передай своему ручному уродцу, чтобы следил за своим языком, – проговорил он, насмешливо глядя на Твин. – Если не хочет и без него остаться.

– Тебе же сказали, вали пока цел, – ощетинилась она.

– Какая грозная! Всё забываю спросить, как вы её трахаете? По очереди или все разом? —он сделал жест руками, изображая соитие.

– Не знал, что ты этим интересуешься, – Харо изобразил искреннее удивление. – Слыхал, ты как раз по другой части.

– Ну всё, ублюдок, крепи седло!

Девятнадцатый рванул вперёд, кулак пронёсся у самого лица Харо. Тот уклонился и замахнулся в ответ.

– Эй-эй-эй! – Керс протиснулся между ними, рискуя попасть под раздачу. – К этим хотите?

Он кивнул в сторону прикованных, которые с любопытством наблюдали за старшими. Хоть какое-то развлечение.

Девятнадцатый вызывающе оскалился, провоцируя противника. Харо злобно сверкнул глазами, но продолжать драку не стал.

– Если ты не заметил, нас здесь как бы трое, – Твин с наигранным интересом рассматривала собственную ладонь, будто видела её впервые, – а ты один. Вдруг окажется, что не такой уж ты и неуязвимый? Что думаешь, Керс, труп сжечь сможешь?

– Зачем такую шкуру портить? – ухмыльнулся он. – Неплохая броня получится. А потроха прикопаем на заднем дворе.

Девятнадцатый обвёл их тяжёлый взгляд, презрительно сплюнул сквозь зубы и неторопливо зашагал в сторону казармы. Репутация проклятой четвёрки, которую они зарабатывали годами, теперь играла только на руку. Мало ли, чего от них ожидать.

– Может объяснишь, когда ты опять успел ему на хвост наступить? – Керс повернулся к Харо. – Больно уж нервный.

Тот состроил невинную гримасу и пожал плечами.

– Не обижайся, Харо, но в поединке тебе с ним не справиться, – Твин виновато посмотрела на друга. – Как и каждому из нас, между прочим.

– Да ну, – прыснул Керс. – Ты его переоцениваешь. Шкура у него, конечно, крепкая, да вот кишка тонкая.