Кодекс жизнетворца

С явно отсутствующим видом Мейси вернул карточку меню женщине в сиреневом. Можно заранее поручиться, что на таких приемах кто-нибудь попросит автограф на меню, и Мейси всегда в таких случаях припрятывал несколько карточек.

- Я был бы крайне удивлен, - искренне сказал он представительному мужчине.

- Мне нужно знать, как вы проделали этот номер с конвертом, - сказала привлекательная девушка лет двадцати. - Ну, дайте хоть намек. Я хочу сказать... ведь это же невозможно.

- О, не следует просить о таком, - укоризненно сказал Мейси.

- Но вы ведь к нему не прикоснулись.

- Неужели?

- Конечно, нет. Мы все это видели.

- Нет. Вы просто считаете, что видели.

- Подлинные ли способности у Карла Замбендорфа? - спросил низкорослый полный мужчина. Он чуть покачивался и выглядел изрядно выпившим.

- Откуда мне знать? - ответил Мейси. - Но я знаю, что могу повторить все, что он делает.

- Но ведь это ничего не доказывает, - сказал низкорослый. - Вы всегда говорите одинаково... Если бы Замбендорф прошел по Чизапикскому заливу отсюда до Вашингтона, вы бы сказали:

- О, да, это старый трюк хождения по воде. - Если вы можете что-то сымитировать, это совсем не значит, что в первый раз был обман.

- Когда он пройдет по заливу, я выскажу свое мнение, - пообещал Мейси.

- Мистер Мейси, вы согласились подписать мне карточку меню, неуверенно сказала женщина в сиреневом.

- Я так и сделал.

- Но карточка у меня, и я...

- Вы меня не поняли. Я уже подписал.

- Не думаю, чтобы я поняла...

- Загляните внутрь.

- Что? О, но... О, мой Боже, вы только поглядите. Вы ведь к ней не притронулись! Как там оказалась ваша подпись?

В этот момент за Мейси показался улыбающийся Бертон Реймелсон с бокалом бренди в руке. Он небольшого роста, почти лысый, и даже безупречно сшитый вечерний костюм не в силах скрыть его худобу; но проницательные глаза и выступающий вперед подбородок вызывали невольное уважение. Толпа гостей расступилась, пропуская его.

- Великолепное представление! - сказал он. - Мои поздравления, мистер Мейси. Я уверен, что говорю от лица всех, если добавлю: благодарю вас за то, что вы придали такое великолепие моему приему. - Его слова были встречены одобрительным гулом и аплодисментами. Он повернул голову, обращаясь к гостям. - Я знаю, вы хотели бы долго разговаривать с мистером Мейси, но думаю, после выступления нужно дать ему возможность немного отдохнуть и расслабиться. Обещаю, что постараюсь уговорить его позже присоединиться к вам. - Снова повернувшись к Мейси, он сказал: - Не хотите ли посидеть с несколькими моими друзьями в библиотеке за стаканом бренди?

Они прошли через обеденный зал, через помещения, украшенные деревянными панелями, портретами в позолоченных рамах и богатыми занавесами, и Реймелсон рассказывал о доме и участке. Дом был построен для железнодорожного магната в двадцатые годы двадцатого века, а в конце века его купил отец Реймелсона. Со слов Конлона Мейси знал, что семья Реймелсонов располагает многими сотнями миллионов, но они распределены между многочисленными членами семьи, наследниками и семейными фондами таким образом, чтобы избежать подозрительного сосредоточения вкладов. Большая часть богатства была создана во время угольного бума, последовавшего за антиядерной кампанией семидесятых и восьмидесятых годов, после чего Америка обратилась к девятнадцатому столетию, в то время как другие нации устремились в двадцать первый век. Частичным следствием этого стало уменьшение конкурентоспособности американской промышленности и ее устремленность на внутренний рынок, чтобы поддержать свою платежеспособность.

В библиотеке их ждало человек шесть, и Реймелсон представил тех, с кем Мейси еще не встречался. В их число входили Роберт Фейрли, племянник Реймелсона, возглавляющий совет нью-йоркского банка, тесно связанного с ГКК; Сильвия Фентон, отвечающая за связи корпорации с общественностью, Грегори Бул, главный менеджер ГКК; и Каспар Ланг, заместитель Була.

Реймелсон наполнил стакан из открытого шкафа у очага, добавил содовой и протянул Мейси. Предложил коробку с сигарами; Мейси отказался.

- Я очень рад, что вы согласились приехать, - сказал Реймелсон. - Вы обладаете великолепным мастерством. Особенно я ценю проникновение в мысль человека, которое вам дает ваша профессия. Это редкая и очень ценная способность. - После короткого колебания он добавил: - Надеюсь, она достойно оценивается в нашем мире.

- Хорошее представление. - Бул похлопал Мейси по плечу. - Я всегда был циником, но могу откровенно сказать: вы меня почти обратили.

Мейси слегка улыбнулся и отхлебнул бренди.

- Я вам не верю, но все равно приятно слышать. - Кое-кто рассмеялся, все улыбнулись.

- Но ведь это только ваше хобби, не правда ли? - спросил Роберт Фейрли. - Большую часть времени вы профессор человеческого поведения или еще чего-то.

- Психология познания, - подсказал Мейси. - Я изучаю, во что люди предпочитают верить и почему. В этом большую роль играют обман и самообман. Так что, как видите, хобби - это продолжение моей работы, но в другом облике.

- Интересное занятие, - заметила Сильвия Фентон.