Кодекс звезды

Жехорский, погружённый в мысли, мало что замечал вокруг. Сегодня утром он сдал, наконец, дела новому начальнику ГПУ и перестал быть руководителем этой организации даже формально. Да, да, именно формально! Ведь несколько последних недель он фактически устранился от руководства. Пусть на то были уважительные причины – Господи! Да за что же ему их (причины) уважать? — всё равно это было неправильно. И он сам настоял на своей отставке. «Вот ты, Жехорский, и безработный, — грустно думал Михаил. — Хорошо хоть за Анюту волноваться не надо». Воспоминание о встрече с дочкой, навестить которую он и приходил в свою бывшую квартиру, вызвало на лице Жехорского тёплую улыбку, которая, впрочем, довольно быстро слетела с лица. В сгущающихся сумерках навстречу шли четверо. Было в их движении что-то такое, что заставило ментовское сердце ёкнуть в дурном предчувствии. Между ним и встречной четвёркой набережная образовывала в сторону реки небольшой выступ, и Жехорский счёл за благо зайти в него. Если предчувствие его обмануло – пусть идут себе мимо, если нет – по крайней мере, со спины не обойдут, а там и охрана подоспеет…

…Мимо не прошли. Сгрудились у входа в выступ, стали приставать с наглыми вопросами. Нападать не спешили, хотели до того подавить будущую жертву морально. Михаил отвечал, стараясь тянуть время. Где же охрана? И тут до него дошло: нет у него больше охраны! Кому придёт в голову охранять безработного? А он и пистолет дома оставил, отвык стеречься. Как глупо…

Бандиты меж тем решили, что пришла пора перейти от слов к делу. Один вытащил нож, и, поигрывая лезвием, пошёл на Михаила. Ох, зря он это сделал! Выхваченный из трости клинок был гораздо длиннее лезвия ножа. Удар в левую грудину – и бандит валится на камень тротуара. Жехорский торопится перейти в нападение, но былая сноровка утеряна. Он успевает достать лишь ещё одного бандита, и тот, вскрикнув от боли, шарахается в сторону, держась за бедро. Двое других отскакивают невредимыми. Один кричит:

— Ах, ты, падла! — и тянет из кармана пистолет.

Свет фар вывернувшего из-за угла автомобиля ослепляет бандита, и тот, не успев навести пистолет на цель, невольно прикрывает глаза рукой. Звучат выстрелы. Жехорский видит, как валятся скошенные пулями бандиты, включая раненого. Из ореола света к нему спешит Ольга.

— Ты как?! Цел?

Замирает, увидев в руке Жехорского окровавленный клинок. Качает головой.

— Ну ты, Мишка, даёшь…

— Ну что, наказал виновного?

Ежов хмуро смотрит на грозно нависшего над ним Абрамова, и отрицательно качает головой.

— Был бы виновный – наказал бы. А так…

— Какое тут может быть «так»?! — ярится Абрамов. — Когда твоего друга чуть не угробили?!

— Кончай, Васич, на него наседать, — просит Жехорский. — Ёрш прав. Нельзя наказывать людей за то, что они добросовестно исполнили свой служебный долг.

— А их что, было много? — уже на полтона ниже спросил Абрамов у Ежова.

— И одного хватило, — вздохнув, ответил тот.

— И что теперь? — уже совсем спокойно интересуется Абрамов, — нам самим Макарыча охранять, пока его на новую должность назначат?

— Зачем? — удивился Ежов. — Охрану я ему уже восстановил.

— Восстановил… — ворчит Абрамов. Нет, чтобы сразу… Вы, ребята, Ольге теперь руки должны целовать!

— Это мы с нашим удовольствие, правда, Шеф? — восклицает Ежов. — И не только руки, но и ноги, и вообще всё, что она пожелает!

— Но, но! — хмурится Абрамов. — Исключительно руки! Ну разве ещё в щёчку…

РАЗГОВОР ПО ДУШАМ

— Оль… — Наташа смотрела на подругу со скрытым ожиданием. — Можно я у тебя спрошу?

— Ну спроси… — осторожно согласилась Ольга.

— Ты как-то обмолвилась, что там, ну в ТОМ времени, ты была бойцом спецназа. Расскажи, как это случилось?

— Как я попала в спецназ? — уточнила Ольга. Потом кивнула: – Ты угадала, подруга, тут есть над чем пролить женскую слезу. Случилось это не по причине моей недалёкости – школу я закончила с медалью, — и не потому, что меня завертело в поисках приключений на свою пятую точку. Была второкурсница Рязанского педагогического института, и был курсант военного училища. Первогодок. И возникла между нами большая любовь. Из-за него я стала заниматься тхэквондо, стрельбой и ещё целой кучей, казалось бы, странных для девушки вещей. А через два года случилось ему попасть в большую драку, разумеется, из-за меня. Отметелили мы этих подонков вдвоём, а из училища отчислили только его. И отправили дослуживать в город Бердск, что около Новосибирска, который теперь пока ещё Новониколаевск. Я бросила институт и стала декабристской, то есть отправилась за любимым в Сибирь. Как я добивалась права служить с ним в одной части – отдельная история. Когда кончилась его «срочная», остались служить дальше. Потом родилась у нас дочь, а потом он погиб… Ничего, — успокоила Ольга огорчённую Наташу. — Случилось это давно, даже не в этой жизни. Теперь у меня есть Васич, я с ним счастлива.

Ольга замолчала. Притихла и Наташа. Потом спросила:

— Так ты сколько недоучилась?