Кое-что об архимагах

Духовенство действительно не подвело и выдало жаркую проповедь на целых шесть минут - ровно до того момента, как другие представители власти не опомнились. На фоне горящей виселицы смотрелось особенно эффектно - да и не нужны тут декорации, когда народ поражен в самые глубины души произошедшим, стоит на коленях и готов проникнуться чем угодно - только говори.

Опомнившись, главный стражник, как это принято в искусстве спора, все-же перекричал церковника и вытеснил на край площадки. Еще три минуты он, староста, палач и двое помощников, тушили виселицу. Еще минуту пытались найти замену веревке. В итоге стражник плюнул, обнажил меч и замахнулся на лесоруба - тот никуда и не собирался убегать, так и сидел себе, мотая головой - пытался выгнать гул, что набатом бил в ушах.

Еще одна вспышка ударила по глазам - на этот раз бело-розовые круги пошли и у Фила с Аркадией, о новом ударе их не предупредили.

Когда маги смогли проморгаться, со сцены исчез глава стражи, но добавился хорошо прожаренный, дымящийся кусок мяса и почерневшая полоска стали рядом. Через мгновение еще один удар молнии заставил людей прижаться к земле - на этот раз досталось старосте.

- Что два раза ходить? - ответил архимаг на вопрос в глазах внука.

Уже без конкуренции, духовник продолжил стихийный митинг о каре за несправедливый суд. Народ гудел одобрительно - мол, лесоруба все знают, не мог он. Что мешало добрым селянам вступиться за сельчанина часом раньше - оставалось загадкой.

Дети затерли следы магической фигуры и безо всяких препятствий пошли к сцене - где-то там должна быть их мама, она же - будущий мостик между двумя семьями - не особо нормальной архимагической и вполне нормальной - покалеченного лесоруба.

Мама нашлась рядом с фигуркой заплаканной девушки - женщины прижимались друг к другу и самозабвенно рыдали, не обращая внимание на окружающих.

- Вечером? - кивнул на них Фил.

- Вечером, - ответил архимаг, прекрасно понимая, что в женскую истерику лучше не лезть.

- Рано мы пентаграмму стерли, - как-то грустно произнесла Аркадия.

Со стороны "замка" барона уже вовсю неслись конные. Десяток воинов выглядел грозной силой - копыта поднимали пыль огромным плащом позади них, блестел металл, гордо смотрели в небо острия слегка наклоненных вперед копей.

- Что хочу сказать - мы старались, - пожал плечами архимаг.

Всадники остановились возле эшафота, некоторое время прислушивались к речи пастыря, о чем-то между собой поругались, после чего вперед выступил один из них - самый представительный и, видимо, авторитетный - этого авторитета, свисающего впереди живота, у него было куда больше, чем у остальных.

- Любимый народ! - гаркнул он, выехав впереди сцены - люди благоразумно уступили ему дорогу, - Наш глубокоуважаемый, справедливый, мудрый, смелый, храбрый и великий барон, рассмотрев дело пристально, с присущей ему справедливостью, мудростью, сме... умом, повелевает! Не виновен! - гаркнул он последнюю фразу, как самую важную, - Барон велел оправдать! А виновные наказаны самими богами! Как вы все видели!

- Приятно то как, - фыркнул архимаг.

- Всем веселиться в день чудесного знамения! - гаркнул он повторно.

Толпа ответила ему довольным ревом, словно для веселья нужна была команда свыше.

- Пастырь, ваш ждут в замке, - добавил он куда тише, чтобы услышал только храмовник и первые ряды.

Кавалькада тут же унеслась обратно, а в след за ними засеменил довольный храмовник, вместе с двумя недовольными служками, тащившими далеко не легкие короба с ритуальными предметами для погребения - все равно ведь обратно их нести, но и оставаться тут нельзя.

- Нет, ну слишком хорошо получилось, перебор! - возмутился архимаг, - Как это оправдали? Это что же, ему дом вернут? А наш план?

- Добрее надо быть, - покладисто заметила Аркадия, сияя улыбкой.

- Да я самый добрый человек на свете!

- Ты вчера человека убил, - тихо шепнул Фил.

- Ну и что? Я вчера, между прочим, другому человеку эту самую жизнь спас! - возмутился дед.

- Минус и плюс - в итоге ноль.

- А еще я вчера хорошо покушал и вовремя лег спать. Что вы на меня так смотрите? В моем детстве это был хороший поступок!

Дети двинулись обратно домой, оставив за собой так и не пришедшую в себя толпу.

- И вообще, вы так рассуждаете, как будто собрались остаться тут надолго, - улыбнулась Аркадия.

- Я не против, - пожал плечами архимаг.

- Никуда не тороплюсь, - кивнул Фил

- Вы серьезно?

- Почему нет? Сама посуди - встаю утром, бью морду темному, вкусно кушаю, играю с щенком, опять вкусно кушаю, занимаюсь теоретической магией, снова вкусно кушаю и засыпаю под колыбельную. Сказка!

- Вот-вот - кормлю светлого собаками, а он ест и просит добавки. Это ли не чудо?

- Я тут подумал, что темному можно бить морду два раза в день.

Дети остановились напротив друг друга, сбросили показное веселие и отзеркалили друг другу хищные улыбки.

- Мы тут всего один день, а так много произошло, - Аркадия поспешила перевести тему, встав между ними и зашагав вперед, придерживая за плечи и увлекая за собой соперников.