Кофе по-венски

– Осторожно, Томми: наш Ален выходит на охоту. Хобби по части самодеятельного следствия у него едва ли не с самого детства. Так вот, будь уверен: он намерен переплюнуть инспектора Паулса, собрав факты, которые докажут, что Монику Левоно напоила отравленным кофе его мать, Марго Петрухина!

Бедняга Томми так и замер с открытым ртом, вызвав очередной залп веселого маминого хохота. Несмотря на долгие годы совместной жизни, бедолага так и не смог привыкнуть к юмору своей супруги, а потому высказывание на счет того, что я готов раскрыть ее вину в убийстве вызвало у него настоящий ужас, если не панику. В конце концов, маме пришлось успокоить его, мирно похлопав по спине.

– Спокойствие, только спокойствие! Ничего не бойся и честно отвечай на вопросы следствия. Итак, где в окрестностях «Лотоса» находятся камеры хранения, в которых Моника могла припрятать солидный пакет компромата на отдельных «кофейников» фестиваля?..

Впору было аплодировать маминой догадливости: по моему невинному вопросу о камере хранения она без напряга поняла, о чем идет речь. Зато Томас так ничего и не понял, а потому просто послушно ответил на вопрос.

– Боюсь, в окрестностях отеля нет никаких вокзалов с камерами хранения…

Он мимолетно нахмурился, задумавшись, и тут же радостно улыбнулся, торжествующе подняв палец.

– Хотя, нет, один крошечный вокзальчик есть! Это автовокзал, откуда автобусы разъезжаются по поселениям вокруг Вены. Он действительно расположен недалеко отсюда и, кстати, рядом с ним есть один очень симпатичный музей кофейников – не музей участников нашего фестиваля, ха-ха, а музей самых настоящих, старинных кофейников, начиная с пятнадцатого века; он так и называется: «Старый кофейник». Между прочим, я хотел сводить вас туда, но совершенно забыл со всеми этими преступлениями и допросами.

Что и требовалось доказать! Я хмыкнул, обменялся мудрым взглядом с мамой и развел руками.

– Полагаю, мне нет нужды сообщать вам, что я намерен немедленно отправиться на прогулку с возможным посещением музея «Старый кофейник». Предупреждаю, что не потерплю преследования! Предлагаю вам смириться с фактом: я непременно узнаю, кто убийца. А потому просто сидите на Цветочной площади, торгуйте своим кофе и не пытайтесь мешать следствию.

Томас в очередной раз испуганно округлил глаза, мама весело расхохоталась, а я, торжественно поднявшись, чинно всем поклонился, после чего покинул наше кафе с гордо поднятой головой.

Глава 20. Бульварные беседы

Сказать по правде, всю свою молодую жизнь я стараюсь следовать простому и мудрому правилу: совмещай приятное с полезным. Именно потому, прежде чем направиться в сторону автовокзала с камерой хранения, я заскочил в наш отель, где милая и славная Жюли в этот час обедала в компании своего босса, дабы лишний раз не оставлять его в одиночестве.

«Сегодня с утра он выглядит намного веселее, и все-таки я решила не рисковать и сама предложила ему пообедать вместе, – голосом матери Терезы сообщила она мне, стойко отклоняя приглашение отобедать вместе. – Видел бы ты, как мсье Лебуа в буквальном смысле слова расцвел, услышав мое предложение! Так что, мой дорогой Ален, постарайся меня понять…»

Разумеется, я постарался и, как мог, понял. И все-таки после душеспасительного для мсье Лебуа обеда, полагаю, я имел полное право отправиться на сыскные мероприятия в компании его секретарши. Усевшись на скамейку в аллее перед отелем, я позвонил Жюли.

Она ответила мгновенно.

– Как приятно, что ты не забыл мне позвонить! – радостно застрекотал ее голосок. – Мы чудесно пообедали, и мсье Лебуа решил заняться делами, позволив мне прогуляться. Так что в настоящий момент я совершенно свободна. Интересно, что ты мне хочешь предложить?

Я бодрым голосом предложил ей немедленно выходить из отеля, чтобы попасть в мои объятья. Ответом был ее радостный смех, а спустя пять минут мы уже неторопливо брели, обнявшись, по бульвару с великолепными платанами по направлению к улице с труднопроизносимым названием, в конце которой располагался нужный мне автовокзал в компании с забавным музеем.

Всю дорогу Жюли просвещала меня по поводу самочувствия мсье Лебуа, так что под финиш он прочно занял место в числе моих главных подозреваемых на роль отравителя Моники.

– Ты не представляешь, как ему было плохо! – вдохновенно вела рассказ моя подруга. – Бледный, зеленоватого оттенка, весь сотрясающийся от нервной дрожи…Как хочешь, а у меня было полное ощущение, что Моника сфотографировала его в чем мама родила, пригрозив поместить где-нибудь на Фейсбуке! Потому как, скажу я тебе, мсье Лебуа – чрезвычайно порядочный и щепетильный господин, для которого доброе реноме – основа благополучной жизни.

Я хмыкнул: могу себе представить! Если эта аферистка Моника соблазнила сухаря Лебуа на интим, а в самый интересный момент вдруг щелкнула фотиком… Легко представить шок бедняги!

– У меня даже было серьезное опасение, что он способен покончить с собой. Вот почему вчера весь день я была не с тобой, а с мсье Лебуа.

Я успокаивающе чмокнул добрую душу в темечко.