Кофе за поцелуй

Алексей сразу прошёл на кухню, включил духовку и открыл дверцу холодильника. Катя наблюдала за происходящим испуганным взглядом, нерешительно стоя в дверях. Парень бросил ей насмешливо:

– Я, конечно, понимаю, что тебе не терпится сразу перейти к главному блюду, но давай, для начала съедим закуску. Та-дам! Твоя любимая пепперони!

С этими словами Алексей извлёк нарядную картонную коробку с замороженной пиццей, долго возился с упаковкой, чесал затылок, читая инструкцию и ворча под нос, и Катя поняла, что страх отступил. Чего она, в самом деле? Перед ней вовсе не Алексей Кретов, владелец сети кофеен «Старкапс», а Лёша из девятого, о котором она мечтала. Подошла и забрала из рук парня коробку:

– Дай сюда! Чего непонятного? Вот же, всё написано. Давай противень.

– Чего тебе давать?

– Понятно, отойди, сама найду, – Катя выдвинула из-под духовки плоский ящик и извлекла противень. – Про бумагу для выпечки можно даже не спрашивать, да?

– Орлова, не умничай.

– Ладно, помоем. Ты первый раз, что ли включил духовку сегодня? – Катя отлепила со стекла защитную плёнку и демонстративно потрясла ею перед носом у парня.

Кретов усмехнулся:

– Как-то, знаешь ли, не было повода. А самому проще где-то поесть, чем готовить.

Значит ли это, что она первая, кого он привёл в квартиру? Нет, конечно, ничего это не значит! Может, с другими он сразу приступал, как там он сказал – к главному блюду.

Катя засунула пиццу в духовку и внимательно всмотрелась внутрь. В этот миг что-то бабахнуло, и девушка вскрикнула. Алексей уже разливал по высоким бокалам игристое. Сотни пузыриков спешили наверх. Катя залюбовалась на их оживлённый танец и автоматически приняла бокал. Алексей коснулся её бокала своим и сказал:

– За этот вечер.

Они сделали по глотку и отставили бокалы.

Звякнула духовка, сообщая, что пицца готова. Они с аппетитом поели, хотя и сошлись во мнении, что замороженная пепперони так себе, в кафе вкуснее.

Алексей поднялся из-за стола и сказал:

– Иди сюда, – приобнял девушку и отвёл к панорамному окну.

Вид ночного города завораживал. Далеко внизу проносились огни машин, и мерцал свет рекламных вывесок.

– Я влюбился в эту квартиру за вид из окна. Когда смотрел её в первый раз, тоже был вечер.

– Вид волшебный, – Катя кивнула и склонила голову ему на плечо.

Алексей развернул её к себе и осторожно поцеловал. От него приятно пахло мятой, и Катя послушно прикрыла глаза, отдаваясь новым ощущениям.

Он неспешно, пуговица за пуговицей, расстегнул её рубашку, и проложил дорожку из поцелуев до ключицы. Медленно стянул лифчик, целуя каждый освобождающийся сантиметр кожи. Катя потянулась к его пуговицам. Всё оказалось, как она и думала – кожа на его груди была горячая, твёрдая и совершенно гладкая. Когда они переместились на кровать, не удержалась от того, чтобы пройтись губами по его груди.

Алексей ловко сменил позицию, оказываясь сверху и забирая всю инициативу, жадно целуя её грудь, живот, спускаясь всё ниже. Катя дёрнулась, чтобы отстраниться, но он не дал, удержав её на месте одной рукой.

Происходило что-то невероятное, самый настоящий пожар зарождался там, расходясь по всему телу миллиардами огненных искр. Что он вытворяет? Катя уже не могла сдерживать стонов, чувствуя, что надвигается какое-то разрушительное цунами, томясь от чего-то неизведанного, неясного, чего-то, что вот-вот случится.

Алексей резко поднялся, оказываясь снова рядом, и Катя поняла: вот сейчас всё случится. Сейчас всё будет по-взрослому. Распахнула глаза и задержала дыхание. Парень всмотрелся в неё и нахмурился:

– Что-то не так?

Катя сглотнула, отчаянно помотала головой и зажмурилась. Сердце колотилось, как сумасшедшее. Говорят, что в первый раз бывает больно, и может быть кровь. Она чувствовала сильное давление там, внизу. Чёрт, простыни же белые! Распахнула глаза – аккуратистка до мозга костей не нашла ничего лучше, чем в самый ответственный момент ляпнуть:

– Принеси полотенце.

Алексей остановился и непонимающе на неё посмотрел:

– Чего? – постепенно в его глазах мелькнуло осознание. – Ты… что – девственница?

– Да, – тихо пискнула в ответ.

Кретов тут же отстранился, но вовсе не за тем, чтобы сбегать за полотенцем. Алексей лёг на спину и накинул на себя простынь, затем потёр переносицу. Катя не сводила с него ошеломлённого взгляда, затем услышала:

– Так и знал, что плохая идея.

– Что? – не сразу поняла, о чём он.

– Знал ведь, что нельзя мешать работу и личное. Какого чёрта. Спи спокойно, Орлова, я тебя не трону. Будем считать, ничего не было.

Что она должна была чувствовать в этот момент? Облегчение? Успокоение? Возможно, так и было бы, не зайди они чересчур далеко. Душу захлестнули разочарование, обида и, чёрт возьми, любопытство! Мысленно она уже стала женщиной! Причём не с кем попало, как у большинства подружек на какой-то пьяной вечеринке, а с любимым мальчиком, пусть из прошлого, но была в том своя перчинка. И что в ответ?