Кофеманка

Здесь, в Европе, как раз и наступало то, о чем всегда, издавна говорили в СССР – загнивающий Запад. Вакуум наступал, потому что все, конечно, перевернулись, как только Берлинская стена рухнула, все свои марксистские пиджачки перевернули – а что на другой стороне, капитализм, что ли? Не может же он быть идеалом человечества! Ослу ясно, а не то что тем, кто перевернулся. И вот – ничего нет! Но русские, конечно же, не поверят и никогда не верят, пока сами не проверят».

Проверяла и я, себя, мужчин, я давала нам всем шанс, которым каждый воспользовался, как мог, как умел и самое главное, как хотел. Или не воспользовался.

Глава 31. Дерзкая

Чтобы стать царем зверей мало вести себя по-царски, надо быть царем. Нельзя сомневаться, сомнения поражают хаус и ведут к гибели.

Из фильма Гая Ричи «Джентельмены»

Когда я уставала от работы, то шла в кино. Одна. Сегодня был новомодный и ожидаемый «Довод» режиссера-визионера Кристофера Нолана. Мне не понравилось… Не хотелось смотреть жестокую фантастику о жестком будущем. Всем нам хватило ковида в 2020. Но я обратила внимание на несколько фраз:

*Не можешь просить – моли.

*У тебя есть все атрибуты короля, а ты издеваешься над женой, которая тебя разлюбила.

*Если я не могу обладать тобой, то и никто не будет.

Кстати, премьерный «Гнев человеческий» Гая Ричи, опять же о настоящих мужиках, произвел тоже не самое сильное впечатление, меньше стиля или стиль не мой:) Но, родил несколько мыслей в моей голове:)

*А если ты сама царица/львица?

*Мы ж женщины – нам надо поломаться:)

Я хорошо пишу, отлично фотографирую, но лучше всего я разговариваю на языке любви.

Недели через три, после своего молчания, миллиона дел, двух командировок и одного ОРВИ, даже без банального «Привет», я писала Марио четкое и по-женски наглое:

– Хочу. Ты в Москве?

Молниеносно прилетало в ответ:

– Да, в Москве. А ты не хочешь уточнить, хочу ли я?

– Нет. Я знаю, что хочешь:) И еще как:)

Отношения любовников – особые отношения. Там, где есть желание – прячется и возможность. Вот вроде их ничего не связывает, нет той душевной близости, но как их физические тела тянет к друг другу, словно магнитом, так и их ментальные тела рано или поздно соединятся. Если это, конечно, «правильные» любовники:)

Мне нравилось в нем, как он пах, говорил, ел, двигался, мыслил. Короче, почти все:) Он был не просто хорошим, а охуенным любовником:) Я до сих пор не догоняю, как могла не разглядеть это сразу и потеряла столько времени, если бы не его настойчивость:)

С другой стороны, я много чего в нем не понимала и не принимала, как внешне можно быть таким самоуверенным, командовать не только официантами, но и всеми вокруг, быть циником, совсем не альтруистом, слегка иронизировать над моим благотворительным проектом и верой в высшую справедливость:) И таким нежным, трепетным и при этом темпераментным любовником. Он всегда прежде думал обо мне, чувствовал меня, как себя. Вел к пику (нашим пикам:) наслаждения. Хотя, чего уж там, мне всегда недолго было туда идти:)

И никогда не спрашивал меня, можно ли поцеловать:) А, брал и делал. Спрашивать разрешение на поцелуй, это как спрашивать разрешение сделать кадр. Так можно упустить самый гениальный кадр/шанс:)

Глава 32. Школьное

Рельсы железных дорог, направленных с севера на юг, изнашиваются неодинаково.

Учебник «Занимательная физика». Я. Перельман

Я знала в школе одного еврейского мальчика. Он был мягким и воспитанным, и опять же из хорошей семьи, а другой там и быть не может. Это грустная история. Его часто обижали. Он был не очень высок, совсем неспортивен и не так, чтобы хорошо учился, не смотря на свою звучную фамилию. Он был безответно влюблен в меня со второго класса, но это долгая и печальная история о неразделенной любви…

Как бы женщины не любили ушами, но на финишную прямую с ней или к ней, достойной, придет не самый красивый и много болтающий, а, например, в прошлом маленький, умненький, худенький еврейский мальчик, потому что еще в детстве его столько раз, если не били, то не слабо обижали…, поэтому они рано учатся понимать РАЗНИЦУ между словами и поступками, «пылью в глаза», цветами (и не только:) к ее прекрасным ногам:) Умные начинают и выигрывают:) У еврейских мужчин обычно два пути: либо озлобиться на весь мир, либо победить его.

Я заступалась за него, иногда. Он вырос, ушел из школы раньше всех и стал твердым, как камень из иерусалимской стены плача. Почему-то очень давно меня посетила именно эта ассоциация.

Попал в Forbes. Внутри себя я шутила, если когда-нибудь, как в фильме, я получу наследство от незнакомого еврейского «родственника» – это будет от него:)