Когда атакуют фурии

Ехать сама она решила не потому, чтобы не загружать водителя лишней работой. Просто Афина Яковлевна не желала, чтобы кто-то знал, где она бывает и куда намерена сегодня съездить. Это во избежание подозрений в дальнейшем.

Перед тем как покинуть базу, подполковник Заварзина проверила свое оружие. Она никогда не забывала сделать это. Патроны к пистолету «Чизетта» были в полном комплекте, глушитель находился в специальном отделении кобуры.

Только после этого она вышла из штаба и села в машину. Ключи торчали в замке зажигания. Их оставил там водитель, пригнавший автомобиль.

– Товарищ подполковник, если кто-то будет звонить, вас спрашивать, что говорить? – на выходе поинтересовалась дежурная по отряду.

– Уехала я. Что еще можно сказать?.. Сначала в райотдел полиции, потом в больницу, навестить капитана Беспалову. Когда вернусь, не сообщила. Пусть позванивают. Никуда я не денусь, всегда возвращаюсь.

На КПП ворота перед ней были открыты заранее, хотя она не звонила и не предупреждала о том, что выезжает. Дежурная, наверное, сама в окно увидела, как машина к штабу подошла. Поэтому подполковник Заварзина проехала без задержки, лишь приветственно и благодарно кивнула женщине, которая придерживала створку ворот.

На коротком участке бетонированной дороги «Тойота» показала, что за долгое время простоя не разучилась разгоняться и тормозить. Дальше, уже по грунтовке, Афина Яковлевна ехала медленно и почти торжественно, словно считала праздником свое появление в Белореченске, где она бывала довольно редко.

Только выбравшись на асфальт, Заварзина позволила автомобилю набрать скорость, но не выше положенной. Дорога в райцентре была не самого лучшего качества, местами сильно разбита колесами тяжеленных лесовозов. В райцентре работали сразу три лесопилки. Лесовозы-фиксеры, как зовут машины, снабженные манипуляторами для самостоятельного осуществления погрузочно-разгрузочных работ, ходили здесь часто, возили и лес бревнами, и пиломатериалы.

Сначала подполковник решила навестить райотдел полиции. Дорога сама привела ее к старому двухэтажному зданию с крыльцом, на котором, как и всегда, курили несколько полицейских и посетителей, поскольку внутри делать это запрещалось. В установившуюся солнечную майскую погоду эта постройка выглядела не такой мрачной, как обычно, не производила впечатления тюрьмы, как в пасмурный зимний день.

При виде подполковника спецназа МВД дежурный старший лейтенант выскочил из своей застекленной каморки, демонстрируя необычно кривые, прямо как у заправского кавалериста, ноги, и отдал честь. Из этого Афина Яковлевна сделала вывод, что ее здесь узнали.

– Мне нужен майор Известьев, – заявила Заварзина сразу, не дожидаясь, когда дежурный что-то скажет или начнет отдавать рапорт, который ей по большому счету и выслушивать было не положено.

Дежурный тоже не был обязан докладывать ей, но этот старший лейтенант, видимо, не боялся перестараться.

– Товарищ майор в больницу уехал, должен вот-вот вернуться. У него в кабинете сидит подполковник из следственного управления. Вас проводить, товарищ подполковник? Будете товарища майора ждать?

– Да, я подожду в кабинете. С подполковником Юриковских мы слегка знакомы, найдем тему для разговора. А провожать меня не надо. Я дорогу знаю. Возвращайтесь на место.

В действительности с подполковником Юриковских она разговаривала только по телефону и ни разу не встречалась лично. Но это было не то, что невозможно как-то исправить, а дежурному по райотделу вовсе не обязательно все знать. Кривоногий старший лейтенант козырнул и, чуть косолапя, ушел.

Афина Яковлевна решительно прошла в левое крыло первого этажа и без стука открыла дверь кабинета майора Известьева.

Подполковник Юриковских в синем мундире своей службы сидел за столом, стоявшим у стены, справа от входа. Он поднял голову, набрал в рот воздуха и хотел было что-то сказать, видимо, возразить против бесцеремонного вторжения в кабинет. Однако старший следователь увидел женщину с погонами подполковника, да еще и в полевой камуфлированной форме, с набедренной кобурой. Он легко догадался, кто появился перед ним, и смущенно промолчал.

Афина Яковлевна помнила свою недавнюю словесную атаку на Юриковских, решила продолжать в том же духе и заявила:

– День добрый, Алексей Александрович! Хотя и не знаю, надо ли мне это говорить. Мы ведь сегодня уже здоровались.

– Да, уже здоровались, – подтвердил старший следователь слегка настороженно.

– Что же вы так бездарно провалили сегодняшний обыск у подполковника Речкина! – высказала она претензию, уселась спиной к окну за большой двухтумбовый стол майора Известьева и выбила короткими ногтями без маникюра дробь по настольному стеклу.

Эта дробь для тех, кто хорошо знал Афину Яковлевну, была признаком ее нервного состояния.

Но Юриковских с этим признаком знаком не был и поэтому ответил только: