Когда Ближний Восток становится… совсем близким. Знакомство с культурой, традициями, психологией и особенностями ведения бизнеса в регионе

Игорь Остапенко Когда Ближний Восток становится… совсем близким. Знакомство с культурой, традициями, психологией и особенностями ведения бизнеса в регионе

Когда Ближний Восток становится… совсем близким

Обложка: Midjourney

Большинство приведённых в книге фотографий: Unsplash

Редактура: бюро «По правилам»

На момент написания следующие упомянутые в этой книге группы и организации признаны в Российской Федерации террористическими, их деятельность на территории РФ запрещена:

1. «Исламское государство» (ИГ), другие названия:

«Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ),

«Исламское государство Ирака и Сирии»,

«Исламское государство Ирака и Шама».

2. Движение «Талибан».

3. «Аль-Каида» («„Аль-Каида“ в странах исламского Магриба»).

4. «Братья-мусульмане».

5. «Боко Харам».

6. «Джабхат Фатх аш-Шам» («Джебхат ан-Нусра»).

Организации «ХАМАС» и «Хезболла», признанные рядом стран террористическими, Российской Федерацией таковыми не считаются.

Введение

Понять Ближний Восток – очень трудная задача. Особенно для человека, выросшего в немусульманском регионе бывшего СССР. Железный занавес, который, как считается, просуществовал с 1946 по 1991 год, и новый железный занавес – возможно, ещё более основательный, – на опускание которого Россия настойчиво напрашивалась последние два десятилетия, надёжно защищают нас от того, чтобы какие-либо культуры стали нам близки и понятны. Но тот небольшой исторический просвет, в течение которого наши соотечественники могли свободно путешествовать по миру, заразил многих любопытством по отношению к другим странам и культурам. Тем, кого судьба занесла на Ближний Восток, и адресуется эта книга.

Для множества русских (русскоязычных) людей Ближний Восток стал чем-то большим, чем местом для шопинга и подъёма на Бурдж-Халифа. Тут приходится жить, работать и пытаться наладить общение с местным населением. Кто-то работает в ОАЭ или Ираке, в международной компании. Кто-то устроился в национальные нефтегазовые гиганты Катара или Саудовской Аравии. Кто-то наёмный работник. Кто-то перевёз на Ближний Восток свой бизнес. А кто-то всерьёз планирует выскочить замуж за шейха[1]. Все эти люди сталкиваются с новой для себя культурой и порой впадают в ступор. Они вдруг обнаруживают, что тот набор культурных штампов, который нам всем был выдан на руки в детстве («В Багдаде всё спокойно!», «Восток – дело тонкое» и «Я самый выдающийся отрок этого города»[2]), совершенно не годится для решения повседневных задач и применим разве что в качестве анекдотов.

О культурной компетентности

В начале 20-го века для определения уровня умственного развития европейские учёные придумали такие показатели, как «умственный возраст» и «коэффициент интеллекта» (intelligence quotient, IQ). Позже было замечено, что ни один из них не соотносится с достижением успеха в профессии и личной жизни, зато люди, эффективно считывающие эмоции других и эффективно управляющие своими эмоциями, добиваются большего. Так психологи начали определять совокупность коммуникационных способностей – появился термин «эмоциональный интеллект».

Эмоциональный интеллект (emotional intelligence, EI) – способность человека распознавать эмоции, понимать намерения, мотивацию и желания других людей и свои собственные, а также способность управлять своими эмоциями и эмоциями других людей с целью решения практических задач.

Способность эффективно общаться – признак высокого эмоционального интеллекта. Когда мы умеем общаться с другими, мы обычно более успешны в личной и профессиональной жизни. Но как только мы оказываемся за границей, в игру вступает наша способность эффективно общаться и строить отношения в рамках другой культуры (ну, или отсутствие такой способности). В новой для нас среде становятся важными понимание самого факта отличия новой культуры от нашей родной, изучение новой культуры и адаптация наших вербальных и невербальных поведенческих реакций в соответствии с полученными знаниями.