Когда была война (СИ)

Он отложил журнал в сторону, извлёк из кармана мятую самокрутку и взял коптилку. Взвился тоненький серый дымок, запахло жжёной бумагой. Елесин в углу тихонько пиликал на гармошке, притопывая носком сапога себе в такт и перебирая клавиши, а Лиза устроилась на жёсткой скамейке у стены. Скудного света коптилки не хватало, и ей приходилось напрягать зрение, чтобы различить мелкие буквы.

- Вы бы, товарищ старший лейтенант, не читали в темноте-то, - сказал Елесин. - Глаза себе попортите.

Лиза захлопнула книгу, размяла затёкшие мышцы спины.

- И то правда.

Промахновский принёс с улицы наполненный снегом котелок и, поставив его на печку, стал греть у огня руки. На лице дрожали тени, делая его будто высеченным из камня - грубым и угловатым.

- Знаете, что, ребят, - как-то неохотно проговорил он. - Я думаю... попрощаться нам перед операцией надо.

- Тю! - Левченко вскинул на него глаза. - Чегой-то нашло на тебя, старшина?

Промахновский неопределённо пожал плечами.

- Не знаю. Морок какой-то. Как предчувствие дурное.

Елесин перестал играть и уставился на него немигающим взглядом, в котором ясно читалось плохо скрываемое раздражение.

- Ты раньше времени-то нас не хорони. Эва, в могилы уже уложил, молодец какой!

- А я, может, о себе говорю, - возразил Промахновский и резко повернулся к нему. - И вообще, сиди и молчи, а то шибко умный выискался.

Последнее время их и без того не лучшие отношения стали совсем напряжёнными и натянутыми, личная неприязнь друг к другу была заметна невооружённым глазом. Лиза не знала, но догадывалась, что причиной тому служила она сама. Не поделили они её. Точнее, поделили. Не в Витькину пользу.

Лиза встала. Не хватало тут только взаимной ненависти и вражды на почве ревности. Не на гражданке. Недопустимо такое в армии, да ещё и на войне, когда враг и так со всех сторон давит.

- Давайте-ка, товарищи бойцы, отправляться спать. На сон у нас всего-то шесть часов, а проспать "Искру" никак нельзя.

- Есть отправляться спать, товарищ старший лейтенант! - сверкнул улыбкой Елесин, за что получил злобный взгляд от Промахновского.

Лиза, не обращая на них внимания, закуталась в шинель и вышла. Ветер тут же наотмашь ударил по лицу и взметнул вверх выбившиеся из косы пряди волос. Она зажмурилась. Льдистые снежинки мельтешили белой мошкарой в густой вязкой мгле.

На плечо легла чья-то рука, и Лиза обернулась. Рядом стоял Промахновский. Нос и уши уже успели раскраснеться на морозе. Она коротко шагнула к нему и молча прильнула всем телом, приникла щекой к плечу, а он сжал её в надёжных сильных объятиях.

- Саш, действительно, что на тебя нашло? Что за прощание ты устроил?

Он вздохнул, пробормотал что-то едва слышно и ещё крепче прижал её к себе.

- Домой бы тебя отправить. Нечего бабам на войне делать. Вот что.

- А нет у меня дома. - Лиза подняла голову и посмотрела ему в глаза. - Сгорел он давно. Так что отправлять меня некуда.

- В тыл, - не сдавался Промахновский.

- Я, может, воевать хочу, - хмыкнула она. - Личные у меня, понимаешь ли, к каждому немцу счёты.

- Личные счёты!..

Они направились через крепостной двор к Флажной башне. Метель разбушевалась вовсю, поглотила всё пространство вокруг и яростно завывала, словно стремясь запугать их, заставить бежать в страхе. Путь занял минуты три, но и за это короткое время Лиза успела промёрзнуть насквозь. Промахновский долго растирал её руки в попытке согреть, а она ничком лежала на койке, пялясь в потолок.

Последнее время её всё сильнее охватывало отстранённое безразличие, которое то ли пугало, то ли наоборот, радовало. Она не перестала ненавидеть врага, но стала по-другому, не так, как раньше, ненавидеть войну. Мысли о справедливом возмездии больше не появлялись, более того, они стали казаться Лизе восторженно глупыми и напыщенными, исполненными жуткого пафоса и фарса. Ну какое, к чёрту, возмездие? Выгнать бы гитлеровцев поскорей да зажить обычной жизнью - вот, что им требуется. А возмездиями пусть бог или кто там над людьми главный занимается, не её это дело. Всех немцев она в одиночку всё равно не покарает, так что кара должна их сама как-нибудь настигнуть. Без её непосредственного участия.

Утром, едва только начало светать, гарнизон занял свои боевые позиции. Лиза не спала уже давно - за всю ночь ей удалось только пару часов вздремнуть. Она всё думала и думала о войне, о будущей победе, о мирной жизни. А вдруг мир не наступит никогда? Только временное перемирие - чтобы отдышаться, набраться новых сил и опять ринуться в смертельный бой? Почему люди вообще воюют друг против друга, что побуждает их брать в руки оружие и идти убивать? Власть, политика, идеи и убеждения - чего они стоят, когда на твоих глазах погибают юные парни и девчонки? Патриотично ли мёрзнут в окопах бойцы, с мыслями ли о возвышенной государственной идее терпят жуткий голод, вшей и бесконечную вездесущую грязь?