Когда деревья молчат

Фрэнк мне по-военному отсалютовал. Я упала на живот с улыбкой на лице – и поползла по сырой земле, стараясь не слишком сильно шуршать травой. Болото сменилось редким лесом, и мы бросились к группе дубов. До дома Гоблина оставалась примерно сотня ярдов. Я подняла кулак, и Фрэнк тут же остановился. Я проглотила свой смешок вместе с клеверной пыльцой, висящей в воздухе. У нас и правда хорошо получалось.

Я внимательно осмотрела периметр. Дом Гоблина был обветшалой версией моего собственного, сержанта Бауэра и Фрэнка. Гоблин недавно что-то жарил, и за этим я уловила запах кислятины. У него было несколько коров. Они брыкались и мычали в поле за красным сараем. Он переделал старый сарай в гараж. Дверь была открыта, но я не могла разглядеть, припаркована там машина Гоблина или нет. Я осмотрела все окна его дома, по крайней мере, на первом этаже. Окна в подвал были затемнены. Я не знала, что именно ожидала увидеть, но была просто счастлива, что забралась на его участок дальше Сефи, и чувствовала, как приятно колотится сердце.

– Вряд ли… – вот и всё, что я успела сказать, когда тиски сомкнулись на моей шее. Страх заполнил меня всю, застывая горьким привкусом во рту.

– Что это вы, детишки, делаете на моём участке?

Гоблин держал меня и Фрэнка за шею, прижимая наши лица к земле. Его акцент был грубым – чисто провинциальным миннесотским. Если бы ему пришлось связать вместе больше одного предложения, то мы бы услышали что-то типа «видал я» или «зво́нит» – такое мои родители называли признаками невежества.

– Отпустите нас! – завопила я сдавленным голосом.

– Ага, отпущу. – Он отошёл так быстро, что моя голова резко откинулась назад. Фрэнк перевернулся и поспешил спрятаться за моей спиной. Собака Гоблина, похожая на рычащую дворняжку, наблюдала за нами обоими, ее шерсть стояла дыбом, а правая сторона морды распухла.

Я переводила взгляд с Гоблина на его собаку и обратно, чувствуя себя скорее разбитой, чем испуганной. Я поднялась, но мои ноги дрожали.

– Вы не имели права нас хватать.

– Ага, в вы не имели права быть на моём участке. – Он улыбнулся. Его кепка закрывала глаза, но рот был широко открыт. У него не хватало зубов.

– Мы хотели погладить вашу собаку. – Фрэнк встал и протянул руку к дворняге Гоблина.

Гоблин рассмеялся, и на этот раз его смех прозвучал по-настоящему дружелюбно. Мне удалось слегка расправить сведенные плечи. Мы действительно вторглись на чужую территорию. Может, он ничего не скажет.

– Никто не хочет гладить Валунчика. Он просто старая дворняга.

Я указала на его распухшую голову.

– Что с ним случилось?

Смех испарился, как вода на раскалённом гриле.

– Не твоего ума дело. – Он прищурился. – Ты девчонка Донни.

Вряд ли на это нужно было отвечать, поэтому я сказала:

– Нам надо идти.

Гоблин посмотрел на Фрэнка.

– А ты тот новенький, живёшь чуть дальше по дороге? Твой папаша – фермер?

В его словах было что-то заискивающее, но улыбка снова вернулась. Он наклонил голову так, что я смогла увидеть один его глаз, тёмный и блестящий.

– Нам действительно пора.

На этот раз, вместо того чтобы ждать разрешения, я схватила Фрэнка за руку и попятилась.

Я боялась, что Гоблин остановит нас, но он просто смотрел из-под козырька кепки.

– Не возвращайтесь, – наконец проворчал он. – Мой пёс не любит чужаков. И я не буду виноват, если он вас поймает в следующий раз.

Глава 36

Я проводила Фрэнка до его дома. Это было самым малым, что я могла сделать после той опасности, которой подвергла его. Он пошёл домой, даже не попрощавшись. Моя поездка обратно была жалкой – ещё более ужасной из-за мороси, которая превратилась в ливень к тому времени, как я добралась до подъездной дорожки. Что за чудовищно дурацкий день. И как раз в тот момент, когда я подумала, что хуже уже быть не может, я обнаружила, что папа ждёт меня перед домом.

– Где ты была? – Он был без рубашки. И хоть он и стоял под навесом, на его волосатой груди блестели капли дождя. Мамы нигде не было видно.

– Я же говорила. Продавала попкорн.

– Дай мне посмотреть. – Его глаза сузились.

– У меня нет самого попкорна. – Я прислонила велик к стене дома и обхватила себя руками. – Сейчас я записываю заказы, а потом доставлю.

– И тебе что-то заказали? – Его голос был смертельно мягким.

– Да. – Я сорвала рюкзак с плеч и вытащила брошюру, радостная, что правда что-то продала. – Видишь?

Его малахитовые глаза не отпускали мои.

– Ты выглядишь потрёпанной.

Ложь сама вырвалась из меня:

– За мной погналась собака Гоблина, когда я проезжала мимо, и я упала.

Папины глаза потемнели, а потом снова прояснились.

– Когда?

– Только что. Чёртова собака. Но она меня не догнала. – Лучше уж всё свалить на дворнягу. Папа всё равно уже его ненавидел.

Папа, судя по всему, поверил этой версии, потому что сменил тему:

– Мы едем в город.

– Ты с мамой? – Его неподвижность пугала. Что, Гоблин всё-таки успел позвонить и заложить меня? Папа знал, что я ему соврала?

– Мы с тобой. Мне нужно кое-что купить. Можем забрать Сефи по пути обратно.