Когда домом правит зоопарк

Исходя из всего вышеописанного, могу с уверенностью сказать, что проведенная мной авантюра по притаскиванию в дом героического болона увенчалась успехом только благодаря природной находчивости – пожалуй, единственного полезного качества, которым не обладает мой брат. Вообще, природа в своей мудрости распределила все вполне верно: недюжинный ум, умение логически оценивать ситуацию и предвидеть ее последствия – все это перепало моему брату. А мне достались: авантюризм, находчивость и неугасаемый оптимизм, который постоянно вытаскивает мою пятую точку опоры из ситуаций, куда ее загнало первое мое качество и не смогло помочь второе. Володя же мне всегда напоминает капитана Зеленого из мультика «Тайна третьей планеты». Потому что любимая фраза вместо приветствия: «Ну, что у нас плохого?».

Поглядев на то, как удачно сработал мой вариант «притащить внаглую», Володя долгие восемь лет терпел собаку, которую могут съесть за один укус, и обстоятельно рассматривал варианты собачьих пород. С первой женой, по желанию оной, завели фокстерьера, от которого Вова плевался, как верблюд, и на которого он имел почти психологическую аллергию. Мало того, что размером фокстерьер был чуть больше болонки, так его постоянно драли окружающие собаки, даже когда он и не нарывался. И, согласно Володиному описанию, он стоял в конце очереди, в которой раздавали мозги, да еще потом и отошел, так что раздача того малого, что оставалось, прошла вообще без него. Чаще всего, вспоминая фокса, Володя припоминал фильм «Гудзонский ястреб» с Брюсом Уиллисом и псиной Бонни. Особенно, когда этот самый «Бонни – мяч-мяч» исчезает в окне с теннисным мячом, вылетевшим из автомата, подающего эти мячики со скоростью, достойной отсоединения первой ступени ракеты. Так что, оставив по разводу бывшей супруге квартиру, собаку и практически все вещи, отбыв снова в отчие пенаты с личным скромным скарбом, он зарекся насчет мелких недопырков (чуть заглядывая в будущее, скажу, что с нынешней и совершенно чудесной во всех смыслах женой они обзавелись немалым зоопарком, который то пополнялся, то убывал, в зависимости от ситуации и продолжительности жизни животин, в виде: трех крысов, двух пекинесов и двух котов).

Терпение брата истощилось по возвращении в родной дом несколькими прогулками с Каськой. Володя осатанел и сказал, что не для того был в армии, чтобы вспоминать все навыки. Вот тогда-то его и осенила мысля: завести то, с чем можно будет пройтись по трупам обидчиков. Сказано – сделано. Он заказал собаку из какого-то питомника. Заказывал крупную, крепкую и напрочь лишенную гуманизма. Ну… требование заказчика – закон. Гуманизма в кавказской овчарке вообще немного. Но и собака в вопросах воспитания более чем специфичная. Доставили собаку шести месяцев отроду в клетке, что уже заставляет задуматься. Магда, так ее звали. Володя взялся за ее воспитание, слава богу, на той же базе, где и работал. Приучал, приручал, кормил ежедневно в течение нескольких месяцев. Но то ли оперативки в мозгах у собаки изначально было восемь килобайтов, то ли за время дороги отбили то немногое, что было, – суть остается: она никак не могла запомнить, что Володя – Хозяин, хотя терпения у него столько, что сам Иов удавился бы от зависти.

Безнадежность затеи братик окончательно узрел тогда, когда по прошествии нескольких месяцев собака снова кинулась на него. Дело было около машины. Целый день он снова кормил Магду, прогуливал ее, оставил рядом с машиной и отошел на двадцать минут. А по пришествии чуть не умер от испуга, когда эта недопантера с ревом прыгнула на него из-за машины. Причем, хорошо, что прыгнула, потому что прыгала она плохо и до горла не добралась, а братишку спасла реакция и годы тренировок: он ее просто сбил с ног, а пока она очухивалась, этих долей секунды хватило на то, чтобы Володя трясущимися руками открыл машину ключом и юркнул ужиком в нее.

Не выдержав, он отдал Магду на охрану базы, где она и жила в клетке из двухрядной рабицы. На ночь ее с особыми предосторожностями, с какими обычно работают со львами, тиграми, крокодилами и аналогичными зубастыми неадекватами, выпускали, и можно было больше не волноваться. Иногда поутру, когда ее с не меньшей опаской загоняли обратно в клетку, находили ошметки, в которых нельзя уже было опознать, что это было когда-то. За все время только несколько лазутчиков-везунчиков сумели, к собственному счастью, добежать до охранников. (А вообще собачка не боялась выстрелов и реагировала на малейшее движение и запах любой дичи не хуже велоцираптора).