Когда гаснет фонарик

– Собаку всегда найдется за что похвалить, – улыбнулся Филимон. – Надо лишь обращать внимание на все хорошее, что она совершает, и не ругать за плохое. Мне в детстве не давалась математика, таблицу умножения никак не мог выучить. Но мама всегда говорила: «Филимоша очень умный хорек, он прекрасно помнит исторические даты. У сына идеальная память». Я поверил матушке, подумал: «Раз я умный, с идеальной памятью, то смешно, что не способен запомнить, сколько будет семью восемь». Так я поверил в себя и осилил таблицу. А вот кота Макса мама так ругала, когда ее вызывали в школу! Кричала на все здание: «Олух, балбес, не способен ерунду затвердить! Из тебя ничего хорошего не выйдет!» Макс плакал, расстраивался, а потом сказал мне: «Раз мама говорит, что я олух, балбес, то это правда». Он тоже поверил родительнице и совсем перестал учиться. Да, Симе трудно молчать, но она прилагает массу усилий для достижения цели. Уверен, у нее получится.

– Спасибо! – воскликнула Сима.

– Седьмая попытка, – захихикала Мафи и подала мопсихе ветку.

– Спа… – начала та и завопила: – Мафи!!!

– Тише, – испугался Филимон, – а то кто-нибудь примчится, и нас посадят в клетку.

– Я здесь, – быстро сказала Мафи. – Что случилось? И кто нас запихнет за решетку?

– Посмотри на свои когти, – зашептала Сима.

Мафи подняла правую переднюю лапку и уставилась на нее. Обычно висячие уши собачки чуть приподнялись, глаза расширились.

– О-о-о! – выдохнула она.

– У нас на лапах по четыре когтя, а пятый торчит сбоку, как большой палец у людей, – затараторила Сима, – но мы им не пользуемся. А у Мафуни сейчас! Раз, два, четыре, шесть… Ой, забыла как считать.

– Десять когтей, – пробормотал Филимон. – Лапа похожа на веер!

– И вторая тоже! – завершила Сима.

Хорек почесал в затылке.

– Вы рвали какие-то растения?

– Да, – кивнула Мафи, – кустарник, из него тек липкий белый сок. Я вся перепачкалась, хорошо Сима увидела лопуховую ромашку, и я оттерла клейкую жидкость.

– Зачем ты ломала кусты? – перебил Филимон.

– Сестры и Фанди заснули, – начала рассказывать Мафи.

Когда она сообщила, что собак прикрыли ветвями, хорек занервничал и воскликнул:

– Бежим скорее к ним, иначе случится беда!

Глава 12 Хвост и уши

Мафи и Сима поспешили туда, где спали остальные участники похода. Филимон бежал следом. Когда все примчались к горе веток, она оказалась раскиданной. На земле сидела Куки, остальные, похоже, продолжали спать.

– Куки, – крикнула Сима, – ты как?

– Нормально, – странным голосом произнесла мопсиха, – ну, или почти нормально.

Филимон подошел к Куки поближе.

– Вытяни лапки.

– Кто вы такой? – чуть сердито спросила собачка. – Почему я должна исполнять вашу просьбу?

Мафи села около сестры.

– Гляди, сколько у меня когтей!

– Мама! – ахнула Куки. – И у тебя тоже лишнее появилось?

– У кого еще что-то возникло? – живо осведомился Филимон.

– Хорек наш друг, – быстро объяснила Мафи.

– У тебя тоже проблема с лапами? – продолжал ученый.

Куки опустила голову.

– Нет.

– А с чем? Говори, не тяни, – поторопил хорек.

Куки встала.

– Вот! Видите?

– Лично я ничего странного не замечаю, – ответила Мафи.

Мопсиха повернулась ко всем спиной.

– А так!

– Ну и ну! – хором ахнули собачки.

– Кукуся, где ты взяла хвост крокодила? – поинтересовалась Мафи.

– Он сам вырос, – всхлипнула собачка. – Я проснулась от того, что в носу зачесалось. Чихнула. Вылезла из веток, пошла к речке.

– К речке! – воскликнул Филимон. – Зачем?

– Пить захотелось, – пояснила Куки. – Похлебала водички, потопала назад. Почему-то очень медленно шла, еле-еле. Ноги такие тяжелые. А потом увидела свое отражение в луже! У меня теперь два хвоста, один любимый, мопсовый, а другой крокодиловый. Что со мной случилось?

Мафи и Сима повернулись к Филимону.

– Вы наломали веток от куста Гордости, – медленно сказал хорек. – Его Алоис посадил, чтобы жителей нашей деревни превратить в гадких существ.

– Как это? – не поняла Сима.

И тут раздался тоненький голосок:

– Привет!

Куки обернулась и попятилась. На земле, около еще мирно посапывающих Марсии и Фанди, сидела Жози, она сладко зевала.

– Уши! – взвизгнула Сима.

– И тебе здрасте, – засмеялась Жози. – Чему ты так удивляешься? Я с рождения с ушами. Они у меня красивее, чем у других! Правильного размера, аккуратные, не лопухи, как у бигля Никиты, не в репейниках, как у пуделя Макса. Марсия мне недавно серьги подарила! И теперь мои ушки еще красивее стали!

– Жози, – прошептала Куки, – видишь лужу?

Мопсишка повернула голову.

– Да.

– Иди, посмотри на себя, – попросила Мафи.

– Зачем? – заморгала Жози, но пошла в указанном направлении, громко приговаривая на ходу: – Прекрасно знаю, что я красавица! Спорить на эту тему не стоит. А-а-а-а! Что это? Откуда это?! Зачем это?!!

Мафи, Куки и Филимон молчали.

– Уши!!! – негодовала Жози. – Сколько их у меня?

– Два – как у зайца, пара – как у слоненка и лично твои, – ответила Куки.

– Итого, восемь ухов, – подвела итог Мафи.

– Шесть ушек, – поправил Филимон.

Жози схватилась за кроличьи части своей головы и начала их дергать.