Когда говорит кровь

Не будь у него важного дела, Скофа и сам бы отправился сейчас куда-нибудь к празднующим и там, пошатавшись среди бескрайних рядов гигантской помеси мастерской с рынком и храмом, он бы точно нашел себе пару обновок. Конечно, до заката ещё было время и они могли смело погулять если не по Царскому шагу, так по площади возле Кайлавского храма Лотока, да только Скофа совсем не хотел рисковать. Уж лучше они поскучают в назначенном месте, чем, не дай милосердные боги, опоздают к условленному часу.

Минуя все блага и радости мистерий, они дошли до дальнего края Паоры, туда, где у подножья холмистого берега возвышались ряды складов, а перед ними – небольшой храм Сатоса. Сегодня, как, впрочем, и в другие дни мистерий, в которые не чествовали Златосердцего, он был закрыт и небольшой пустырь вокруг него, где в иное время вечно толпились купцы, торговцы и даже ростовщики, желающие привлечь бога в свидетели своих сделок, был совсем безлюдным.

– Ну что, Скофа, дальше то чего? – поинтересовался Тэхо, когда они остановились.

– Ждём,– только и нашелся, что ответить ветеран.

– Это понятно, ждать то сколько, а?

– Сказали к закату.

Лошадиная голова с козлиной бородкой резко задралась вверх и свернутые трубочкой губы издали нечто среднее между свистом и трелью.

– Это ж нам не меньше часа, а то и двух куковать. Может поторопились мы а? Там же в городе сейчас…

– Что в городе нас не касается,– сухо отрезал бывший фалаг.– Сказали ждать тут, значит тут и будем стоять.

– Да я то постоять не против. Ты не подумай там чего. Я просто это, о деле пекусь. Вдруг мы это, спугнем кого или приметными больно станем?

О деле он, конечно, если и пекся, то не шибко сильно. Тэхо и во время службы был скорее проходимцем, чем солдатом, а в тагму его занесло по глупому недоразумению: как рассказывал сам Тэхо, в пятнадцать он вместе с братьями поехал продавать выращенное зерно на ближайший рынок. Пока старшие отправились договариваться со скупщиком, он остался сторожить телегу с грузом. В этот момент, к нему подошли двое и предложили хорошие деньги за весь товар разом. Слывший не самым путёвым сыном, Тэхо подумал, что вот его шанс впечатлить родню, и недолго думая заключил сделку. Когда он помог перекидать все мешки, и довольный пошел в ближайшую лавку купить вина, чтобы порадовать братьев, то стоило ему протянуть продавцу положенные монеты, тот начал на него орать и прогнал палкой. Заглянув в мешок и проверив выручку, Тэхо с ужасом обнаружил, что серебра там не было и десятой части, а все остальные монеты оказались посеребренными железными кружками. Поняв, что только что разорил семью, он в мгновение ока принял решение больше в неё не возвращаться и, узнав у прохожих про ближайший вербовочный пункт, навсегда сменил жизнь землепашца, на жизнь солдата.

Впрочем, воином он тоже был так себе. За то, познав всю жестокость и подлость этого мира, оказался в итоге не самым дурным, скажем так, добытчиком, неплохо помогая в своём знамени со снабжением. И в Кадифе, записавшись в «солдаты улицы», он не очень-то стремился изменять своим привычкам, сторонясь труда и опасности и стремясь поближе к любым доступным благам.

И всё же, здравая мысль в его словах была. Когда весь город, не считая рабов, этриков, однобожников и чужеземцев славил Лотака, четвёрка тайларов у складов и вправду могла вызвать ненужные подозрения.

Скофа огляделся. Пожалуй, им стоило найти такое место, из которого они бы не бросались в глаза, но при этом видели сам храм. Все переулки вокруг были слишком прямыми и широкими, так что идти оставалось лишь к складам.

– Может туда, к складам перейдем? – кивнул он в сторону рядов длинных двухэтажных построек.

– Собрался всё же устроить себе день Лотака, да бычок? Так Опалённый воровство и мародерство за почтенное ремесло не считает. Обидеться ещё может,– улыбнулся своей жутковатой улыбкой Мицан из-под неизменного капюшона.

– Да я подождать там предлагаю, а не вламываться.

– Ага, так я и подумал, бычочек.

– Да ну тебя,– сказал он, легонько стукнув друга в плечо.

– Что, воины, уже не терпится кулаками помахать? – раздался со стороны храма знакомый низкий голос.

Они обернулись: прислонившись к резной колонне возле ворот, стоял крепкий мужчина с густой бородой и коротко остриженными волосами. Его туника имела глубокий прямоугольный вырез, обнажая поросшую жесткими черными волосами могучую грудь, а на мускулистых руках красовались серебряные браслеты в виде переплетенных змей.

– Ты уже тут, Сардо? Мне сказали, что нас будут ждать на закате.

– Сказать то может и сказали, да только вы уже тут и я тоже пораньше пришёл. Впрочем, с вами я ненадолго совсем. Так, отведу в одно местечко.

– Надеюсь не в храм? – с волнением проговорил Тэхо, оглядевшись по сторонам.

– Нет, богохульство в наш список развлечений на сегодня не входит. Как-нибудь в другой раз будем храмы осквернять. А сейчас – прошу за мной.