(Когда) я буду с тобой

Шати? Грегори скривился сильнее при упоминании фамилии архистратига. Чего пытался добиться очередной эксперимент Мириам, защищая своего врага? Как этот мальчишка оказался вмешан в закулисные игры десятилетней давности?

Нет. Нет-нет. Всё ведь так очевидно, всё началось со смерти леди Грэм, а то, что сейчас – круги на воде. То, что он не сумел предвидеть, чего не желал замечать, спрятавшись в своей жалкой каморке на краю Аласто.

– Ты для него так стараешься? – прохрипел Грегори. – Для Грэма?

– Знаете, а я давно понял, что вы только пытаетесь казаться… жестоким, – Рэд легонько надавил на рукоять, наблюдая за гримасой боли на лице доктора. – Сразу видно, что вы не из этих мест. Ваше желание помочь сыграло с вами злую шутку, Вериа.

Глупый мальчишка! Что же он творит?

– Тебе нужно успокоиться, – с нажимом произнёс Вериа, возвращая голосу нейтральный тон – это далось с трудом, учитывая обстоятельства. – Ты считаешь меня врагом, но я не враг тебе. Мы можем поговорить спокойно.

Как маленьким детям интересно отрывать от таракана по лапке или крепко сжимать лягушку, так и Логрэду было любопытно, как скоро доктору станет настолько больно, что он не сможет сдерживаться? Или – быстрее потеряет сознание?

– О нет, доктор Вериа, вы ошибаетесь. – В жёлтых глазах промелькнула жажда крови. – Вы пришли из-за Мёртвых Земель, поэтому вы – враг. Скрываетесь, вынюхиваете что-то, переманиваете на свою сторону…

– Рэд, ты должен…

– Я ничего вам не должен, Вериа! – Логрэд провернул клинок в ране, выдавливая хриплый крик из своей жертвы, и откинулся назад. Получившаяся картина завораживала его.

– Тебя используют! – зло выплюнул доктор.

Сказанные Грегом слова хлестнули проходчика, заставляя отпрянуть, отступить к стене, по которой бегали отсветы красных ламп. Доктор не стал тратить время попусту, крепко стиснул зубы и поднялся на ноги, держась за клинок, застрявший в его плече. Каждое движение давалось с трудом. Пошатывающийся, раненый, с диким шумом в ушах, Грегори не был ровней первому рангу в бою. Оставалось давить там, где, кажется, действовало. Была хоть какая-то реакция.

– Ты пытаешься выслужиться. И перед кем? Зачем тебе это?

Рэд дёрнул головой и сквозь надрывный вой услышал то, для чего тянул время. Опускающийся лифт. И это несмотря на прибор Марка! Не переоценил ли он силы охраны? Всё могло закончиться ещё там, наверху. Как всегда, опаздывают. Никаких навыков так и не прибавилось, всё такие же медленные черепахи.

– Сейчас я полезен, – парировал Логрэд. – Меня вернут. И Мирику больше не посмеют даже пальцем тронуть. Не посмеют.

– Хорошо, полезен. Но для этого не обязательно было…

– Обязательно! – Рэд подошёл ближе и с вызовом посмотрел в лицо Вериа.

– Нисколько, – зашипел Грегори и резко саданул рукояткой револьвера по затылку проходчика.

Сумел отвлечь, сумел дотянуться, сумел преодолеть боль. Ну а теперь…

Глядя на оседающее на пол тело, доктор тяжело вздохнул. Мог бы убить, но не хотел. А теперь – уже поздно. И в любом случае, глупо: лифт один, выход один. От него уже бежали люди в армейском, что-то кричали… Грегори кинул револьвер на пол, толкнул ногой, по требованию поднял руки.

– Здравствуй, Грэм, – дружески улыбнулся он знакомому лицу.

Да и Грэм расстроился бы, убей доктор мальчишку, которого должен был вылечить.

***

Сидящий за массивным столом мужчина имел ничем не примечательную внешность. Худое лицо, невыразительные глаза, лёгкая седина в волосах… Мало кто знал, как выглядел Верховный канцлер, правитель империи Дженто. И мало кто узнал бы его в толпе.

Нортон Грэм был избран на должность Верховного канцлера двадцать лет назад, и всё это время никто не осмелился и слова высказать против столь долгого правления. Вернее, большинству в Верховном совете не хотелось видеть в этом кресле никого иного. Обычно выборы проходили раз в пять лет, и избираться больше, чем на два срока подряд, запрещалось, но об этом все благополучно «забыли». Дурацкие правила давно следовало бы отменить, чтобы не возникло никаких проблем потом, но руки никак не доходили.

Напротив Верховного навытяжку стоял проходчик – в парадном мундире и с кивером в руках, он казался наряженной статуей или куклой, но никак не человеком. Нортон скривился, мельком посмотрев на юношу поверх бумаг. Взгляд зацепился за чёрную шевелюру. Словно насмешка, попытка задеть, сделать больно, ударить в уязвимое место…

Он имеет полное право так поступать с тобой, Нортон Грэм. Сколько ему пришлось вынести из-за тебя? Поэтому молчи. Молчи и радуйся, что он – ещё не убил тебя.

Канцлер сцепил зубы. Тёмный цвет удивительно подходил бледному лицу юноши, но навевал слишком много неприятных воспоминаний. Будто бы действительно – её сын.

– И с чего ты заявился сюда? – вздохнул Грэм, массируя виски.