Когда я вгляделся в твои черты (СИ)

«Ревность — глупое и грубое чувство. Оно всегда доводило до абсурда и без того нелепого меня. Но я всего-то растворяю в нём свои комплексы и неуверенность… Хотя, от чего я точно всегда был в безопасности - это страсть. Я мог быть спокоен: страсть к Микасе никогда не доводила меня до исступления. Да и как можно страстно желать того, кто всегда рядом? Такова человеческая природа. Родительская опека Микасы порой сводила меня с ума, делала пренебрежительным и отстранённым. Даже если она и впрямь вела себя эгоистично, пытаясь удержать меня, разве я имею право винить её за это? За такого бедового идиота попробуй-ка не переживать!.. Возможно, в этой жизни я слишком много беру на себя. Так глубоко застрял в чувстве вины за грубость прошлого, что страсть сожрала меня целиком! Я взлелеял в себе её, бережно полол вокруг сорняки и не забывал хорошенько поливать. В итоге стою здесь как придурок, и крыша едет от проливающихся через край эмоций. Так нельзя. Как бы не загубил всё собственными руками».

***

Следующим вечером Эрен опоздал к Микасе на час. Увидев его потрёпанный вид и покрытое ссадинами лицо, она обомлела. Потянув за испачканный рукав, отвела его в спальню и усадила на кровать, затем бросилась искать аптечку.

- Где ты пропадал? И что с тобой стряслось?

- Прости. Долгая история.

- У меня есть время послушать, пока буду колдовать над твоей побитой физиономией, - недовольно произнесла Микаса, опустившись одним коленом на постель меж ног Эрена.

- Ввязался в драку, что ещё сказать.

- Непутёвый! Всё никак не угомонишься, - причитала она, обмакивая дезинфицирующим раствором порез над его взлохмаченной бровью.

- Этажом выше над нами парочка одна живёт - бурные ребята: то посуду бьют во время скандалов, то трахаются так, что стёкла дребезжат! В общем, пока я спускался по лестнице, увидел, что девчонка-соседка эта ревёт белугой. Остановился, спросил в чём дело, а она, мол, дружок впервые за два года отношений по лицу со всей дури влепил. Поднялся вместе с ней в квартиру и сцепился с этим уродом.

Микаса деликатно приподняла его голову за подбородок и смыла поблёскивающую под носом густую кровавую дорожку. Зажмурившись, Эрен шикнул и схватился за бок.

- Что там у тебя?

Она сняла с него куртку, задрала край футболки и обнаружила гематому от рёбер до подвздошной борозды?{?}[Зона брюшного пресса, ограниченная небольшими бороздами, идущими от гребня подвздошной (бедренной) кости к лобку.].

- Ауч, - с сочувствием вырвалось у неё. - Досталось же тебе…

- Тому парню досталось сильнее. На душе так погано было после всего этого. Я даже купил себе шоколадный батончик, чтобы успокоиться, но положил его в карман на жопе, и он растаял.

- Ты как ребёнок. - Микаса не выдержала и тихо засмеялась.

Обработав все раны и наклеив на его лицо пару тонких пластырей, она ласково обняла Эрена и поцеловала в макушку. Он вцепился пальцами в подол её короткой шёлковой юбки с цветочным принтом, затем смял его вместе с нежной кожей ягодиц Микасы. Издав сладкую усмешку, она скользнула задом по его жаждущим ладоням.

- Пошли уже к ребятам, нас, наверное, заждались, - отрезвляюще проговорила Микаса и направилась обуваться.

Она вновь держала его за руку, когда они шагали по цветущим улочкам, и чувствовала себя живой. Глядя на блестящий камень в мочке уха Эрена, на тающие в пряном воздухе клубки сигаретного дыма и его разбитые костяшки, она со смущением думала: «Неужели меня заводит, что он такой дурной и безрассудный?»

- О, погляди только! - бросил ей Эрен, указывая сигаретой на балкон пятого этажа высотного дома, окружённого кустами сирени и каштановыми деревьями. - Слышишь этот предсмертный вой помойного кота?

- Там Райнер, что ли?

- Ага. Стоит, еблан, поёт! Ещё немного, и Честер Беннингтон поднимется из могилы, чтобы ему в рот кляп сунуть.

Откашлявшись, Эрен принялся заунывно выть, подражая пению Брауна.

- Я тебе сейчас гантели на башку спущу! - огрызнулся Райнер.

- О, Егермейстер ползёт со своим сладеньким гренадинчиком?{?}[Порко намекает на классический коктейль Егермонстр, в состав которого входит ликёр Егермейстер, гранатовый сироп гренадин и апельсиновый сок.] в милой юбчонке! - весело гаркнул из-за его спины Порко.

- Видишь, я же говорил, - повернувшись к Микасе, с улыбкой сказал Эрен. - Они рады тебе. - Он вдруг остановился и оглядел её с головы до ног. - Какая же ты красивая! Люблю, когда на твоей одежде цветы.

«Платье с цветами? Моя жена не может одеваться как элдийская провинциалка».

- Да, я знаю, - ответила она, крепче сжав его руку, и захотела разрыдаться.