Когда я закрываю глаза

Нас многое связывает или связывало, но это не важно. Что-то нас разделяет, я убеждалась в этом все больше с каждой минутой, проведенной рядом с Сэмом. Но не понимала, в чем дело. Сэм еще тише, чем был раньше. Задумчивее. Люди меняются, это ни для кого не секрет. Тем лучше, что я узнаю Сэма заново. И таким необычным способом. Он словно аромат, который очень нравится, который о чем-то напоминает. Который влечет за собой воспоминания.

Сэм как якорь.

– Пойдем, – спокойно сказал он, взяв меня за руку. Так же, как я брала его за руку до этого. – Пока я не передумал.

Мы вместе побежали к озеру. Вода захлестнула ноги, и я взвизгнула. Сэм прерывисто дышал и ругался.

– Боже мой, – прошипела я.

Чем глубже мы погружались в ледяное озеро, тем медленнее шли. Вода доставала до бедер, и я встала на цыпочки, втайне не желая, чтобы она коснулась живота.

– Намного холоднее, чем я думал, – выдавил из себя Сэм, дрожавший всем телом. Нельзя его в этом винить. От солнца, сиявшего над нами, в это время года толку мало, каким бы ярким оно ни было.

Я замерзла и покрылась гусиной кожей. Мурашки бегали даже по щекам.

Вода достигла живота, и я тихо застонала. Это пытка.

– Нора, не хочу это говорить, – начал Сэм, – но здесь надо действовать, как с пластырем. Быстро и больно.

– Разве это что-то изменит? – поинтересовалась я, больше всего на свете желая с криками выбежать из озера.

Сэм мой вопрос проигнорировал.

– Ничего, если ты намочишь рану?

– Нет, ничего, скобки убрали. И мне же приходится как-то мыть голову. А почему ты спрашиваешь?

– Ныряем на счет три. Раз…

– Погоди, что?

– Два…

Я взмолилась:

– Сэм, прошу, не надо! Я передумала. Согласна на бассейн. Правда.

– Три.

И с этими словами он нырнул, утягивая меня за собой. Тело среагировало само, словно по команде. Как только толща воды сомкнулась надо мной, стало так спокойно, почти приятно, если не обращать внимание на холод, который словно вышиб из легких весь воздух.

Оказавшись на поверхности, я протерла глаза. Сэм кашлял и ругался.

– Вот же!.. Ненавижу озера. Они такие жуткие.

– Что? – со смехом переспросила я, стуча зубами.

– Да темно там. Везде могут подстерегать странные твари. Это безумно жутко.

– Ладно, ты прав. Пойдем на берег.

– Значит, тебе не нравится плавать в озере?

– Наоборот. По-моему, это просто потрясающе. Но я не чувствую пальцев ног и непременно заработаю цистит, если сейчас же не выберусь на сушу.

Вода стекала с носа Сэма, несколько капель сбегали по лбу и щекам к подбородку, дрожали на губах.

– Раз тебе нравится, значит, это того стоило, – улыбнулся Сэм.

«Мне нравишься ты», – хотела ответить я. Но сдержалась, проглотила слова, как тайну, о которой никто не должен узнать.

Сэм кивнул в сторону пляжа, и мы сделали несколько гребков. К холоду привыкаешь. Теплее, конечно, не становится, но руки и ноги немеют, поэтому мерзнут не так сильно. Вода – это здорово. «Мне нравится вода», – мелькнуло у меня в голове, и я улыбнулась так широко, что щеки заболели.

Ласковый ветерок подул на мою переохлажденную влажную кожу, и я почти услышала собственную дрожь. Все мышцы сокращались, чтобы согреть тело.

Мы с Сэмом достали из рюкзаков полотенца, быстро закутались. Как же я сейчас благодарна своему пушистому полотенцу!

– Сразу предупреждаю, больше я никогда на такое не пойду, – проворчал Сэм, но в его глазах я заметила лукавый блеск.

– Что ни говори, это было замечательно. Держу пари, когда мы забудем о холоде, то обязательно сделаем это снова.

– Это случится очень не скоро. Уж поверь, – поплотнее завернувшись в полотенце, Сэм потянулся к своим ботинкам и рюкзаку.

Я схватила собственные вещи, и мы вместе зашагали к раздевалкам.

Умоляю, пусть это окажется неправдой! Я еще раз подергала за ручку, но…

– Заперто, – прошептала я.

Сэм выглядел таким же напуганным, какой я себя чувствовала. Мы ломились в одну кабинку за другой, но все оказались закрытыми.

– Чтоб тебя! – выругался Сэм. – Ну да, в этом есть смысл, купаться же запрещено, – прищурившись, он посмотрел на меня, и я виновато скривила губы.

Я смотрела по сторонам, размышляя, что нам теперь делать. Нужно сбросить мокрые купальники.

– Может, переоденемся за углом? За кабинками между деревьями, – предложила я, указав на это место.

Сэм был настроен скептически:

– Хочешь переодеваться на открытом воздухе?

– Здесь никого нет. А нам срочно нужно надеть теплую или хотя бы сухую одежду. В общем, да. Раньше мы так и делали.

По взгляду Сэма сразу понятно, что он обо всем этом думает. Раньше мы были детьми, которые плескались вместе голышом.

А что делать? Альтернативы никакой, так что приходится пользоваться той возможностью, которая у нас есть.

Я пошла вперед, Сэм поплелся следом. Я отчетливо слышала его шаги. Ничего лучше стены кабинки и нескольких деревьев у нас нет.

Отыскав самый укромный уголок, я вытащила из рюкзака маленькое полотенце и нижнее белье.

– Что теперь?

– А теперь ты будешь держать передо мной полотенце, чтобы я смогла переодеться.

– Ч… что? – Сэм покраснел. Я, кажется, тоже.

– Ты будешь держать полотенце передо мной, – тихо, неуверенно повторила я.