Когда я закрываю глаза

– Серьезно? Ты звонишь этому сосунку?

– Замолчи.

Он встал прямо передо мной:

– Почему замолчать, принцесса?

Я начала закипать. Медленно, по-настоящему. Вместо того чтобы подавить это чувство, а с ним и все, которые мучили меня в последние недели, я выплеснула их наружу.

– Потому что ты конченый ублюдок! – закричала на него я.

На секунду он опешил от моего выпада.

– Ах ты мелкая паршивая дрянь.

Я вздрогнула.

– Завтра утром ты об этом пожалеешь. Даже не пытайся приползти ко мне обратно.

– И в мыслях не было, – пробормотала я, обхватив себя руками.

– Не стоило оно всего этого дерьма.

М-да, он пьян в стельку.

– Ты жуткая недотрога.

Я чувствовала себя все хуже, все ничтожнее с каждым словом, которое он выплевывал, с каждым шагом, который он делал.

– Иди в дом.

– Секс с тобой был отстойным. Ты отвратительна. Пустая трата времени, – его издевательский смех снова зазвучал у меня в ушах.

Это больно. Внутри больно. Ноги у меня тряслись, дрожь отдавалась во всем теле. Я пыталась взять себя в руки, удержаться, не сломаться, пока он бомбардировал меня уничижительными замечаниями. Они сыпались, словно пули из пистолета, а я не могла собраться с силами, чтобы защититься. Я чувствовала взгляды других, понимала, что они наблюдают за нами через окно.

С каждым новым оскорблением, с каждым движением я вздрагивала.

Тут за угол завернул скутер Сэма. Я бросилась навстречу Сэму, мысленно умоляя его поскорее затормозить. Сэм остановился, слез и вытащил из-под сиденья второй шлем. Я быстро надела его. Сэм коротко кивнул, и мы вместе забрались на скутер. Йонас подошел к нам, злобно смеясь, но я прижалась к Сэму и зажмурилась. Отгородилась от мира.

В ушах раздался рев мотора, но я почти не слышала его, не только из-за шлема: шум заглушало и мое собственное дыхание, еще и сердце колотилось так, словно вот-вот выпрыгнет из груди. Визор полностью запотел: как только улица, на которой жил Кай, осталась позади, я разрыдалась.

То, что мы ехали домой, я видела сквозь узенький просвет.

Сэм давно припарковался и слез со скутера, но я словно окаменела и не двигалась с места. Руки окоченели, я не чувствовала пальцы, лицо опухло от слез. Я никак не могла понять, почему Сэм здесь. Почему с самого начала, с того самого визита в больницу, он был рядом, не испытывая ко мне ненависти. Почему? Я ведь трусливо отвернулась от него…

Наконец у меня получилось снять шлем и начать двигаться. Сэм молча следовал за мной. Я села на ступеньки перед домом, он сделал то же самое.

Сидя плечом к плечу, мы смотрели перед собой.

– Йонас – идиот, – вдруг сказал Сэм.

– Еще какой, – шмыгнула я.

– Так вы… больше не вместе?

Я покосилась на Сэма, взглянула в его лицо. И ответила тихо, мягко:

– Нет. Мы расстались.

Сэм улыбнулся. Совсем чуть-чуть, но я заметила.

– Расскажи, – задыхаясь, попросила я. – Пожалуйста, расскажи мне все.

26 Сэм

Tom Odell – Heal

– Ты помогла Элле с проектом, или вроде того. И с тех пор вы стали общаться, делать что-то вместе.

Я думал, начать будет сложно, но это оказалось очень просто. Слишком просто.

– Сначала я не замечал изменений. Но ты все твердила, мол, у тебя нет на меня времени, сделалась нервной, рассеянной. Родители тоже заметили эти перемены, но говорить с тобой было бесполезно. Ты воспринимала в штыки все их попытки. В какой-то миг ты прекратила со мной разговаривать, начала избегать меня в школе. Стала модно наряжаться, вести себя иначе. Я ничего не понимал. Но однажды Йонас и его шайка отловили меня в школе и заявили, мол, я должен прекратить звонить и трепать тебе нервы. И больше ты со мной не разговаривала. Буквально за несколько недель ты полностью исчезла из моей жизни, а когда я это осознал, было слишком поздно.

Нора слушала внимательно, не перебивая, поэтому я решил продолжить.

– Было больно, – признался я, тяжело вздохнув. – Но это даже не сравнится с тем, что произошло дальше.

Я опустил взгляд и наклонился вперед, упершись локтями в колени. Мне легче говорить, когда я не вижу Нору.

– Йонас на мне словно помешался. Вы тогда только начали общаться, но Йонас заинтересовался тобой, когда ты присоединилась к его компании. Все развивалось постепенно. Каждый день он давал мне новые оскорбительные клички, ставил подножки, толкал, подкидывал в рюкзак какую-то липкую вонючую дрянь. Они с дружками сочиняли дразнилки, писали мне мерзкие сообщения – разумеется, анонимно, им ведь не хотелось спалиться, – присылали обработанные фотки, высмеивающие меня. «Фейсбук», «Инстраграм», «Имэйл» – нигде мне не давали покоя. Я удалился из социальных сетей, сменил номер. И теперь никому не доверяю, ни с кем не дружу. Совсем ни с кем. Поначалу я надеялся, что моя лучшая подруга, которую я знал с раннего детства, что-нибудь скажет. Поможет мне. Будем честны, что я один мог сделать против Йонаса, Тима и всех остальных? – прерывисто вздохнув, я провел рукой по волосам. – У меня не было шансов. Особенно в самом начале этого кошмара, когда мне было четырнадцать-пятнадцать лет.

– Сэм, я…

– Нет. Прошу. Дай мне договорить. Я не смогу продолжить, если ты сейчас меня перебьешь.