Когда идет снег (СИ)

— Он меня сзади схватил и начал трепать с такой силой, ужас. Я аж подлетал в воздух, — вспоминал Корней.

— Нам очень сильно повезло.

— Как же мне плохо… Там в темноте я даже не заметил ничего. Помню только, что тело начало становиться ватным, уже когда мы бежали.

Старик вставил свой охотничий нож в паз, вырезанный на конце ветки, и начал закреплять его веревкой.

— Это что, копье?! — удивился Корней.

— Когда зверь бросится на нас, упрем один конец палки в землю, а дугой направим на него. На дереве нам больше не спастись. Точнее, тебе не спастись.

— А если копье не выдержит, или он не умрет сразу?

Старик встал, упер конец копья в землю и прицелился острием в воображаемого врага.

— Тебе надо лежать. У тебя температура. Нам придется просидеть здесь какое-то время.

Открыл рюкзак, достал из аптечки таблетку и дал Корнею.

— Запивай.

— Черт, я потерял свой рюкзак.

— Я знаю. Ничего страшного, переживем.

Корней выпил лекарство и лег.

* * *

Проснулся в полной темноте, на улице тлели угли от костра. Было слышно, как рядом храпит Старик. Корней выполз на улицу. Метель. Нащупал поленья и подложил их в костер. Рука ныла, но температуры не было. Чувствовал себя нормально, спать не хотелось.

Дождусь рассвета и разбужу Старика. Надо идти дальше. Двигаемся на юг, а на улице все холоднее, странно. Наверное, завтра будем реку переходить. Надеюсь, под лед не провалимся, хватит с нас приключений. Если перейдем, медведь, скорее всего, отстанет. Не полезет же он на тонкий лед. Хотя медведи умеют плавать. Но не в ледяной же воде. Да что я вообще знаю о медведях? Как мы вообще убежали от него? Чудеса прям какие-то. Эх, что ж я проснулся-то так рано. Когда спишь, не чувствуешь голод. Хотя нет, надо следить за ситуацией. Хорошо, что я проснулся. Старик совсем обессилил, наверняка дежурил до последнего, терпел, боролся со сном и отключился. Ничего, пусть отдохнет, утром проснется и удивится, увидев, что я на посту.

Через час начало светать. Корней начал трясти Старика за ногу.

— Подъем.

Старик резко подскочил и схватил копье.

— Тихо, ты чего?

— Я уснул, черт!

— Все в порядке, я следил.

— Тебе лучше?

— Рука болит, а так все нормально.

— Значит, пойдем потихоньку. Если почувствуешь слабость, говори сразу.

— Да я выздоровел.

— Нет, тебе кажется.

Попили воды. Старик вылез на улицу и посмотрел на компас, потом сделал несколько шагов по снегу.

— Идти будет трудно.

— Я вообще уже не верю, что мы куда-то придем.

— Зачем тогда идешь?

— А есть выбор?

— Нет.

— Я вот думаю, что было бы, если бы я остался в своем поселке и не пошел бы с тобой.

— Не знаю. Надо собираться.

Старик расстелил кусок полиэтилена, концом копья разрезал его на четыре равных прямоугольника. Снял ботинки, обернул ноги в полиэтилен. Концы непромокаемого материала засунул в штанины и обулся. Потом помог Корнею сделать то же самое.

— Ноги натрем, — сказал Корней.

— Может, не натрем.

Старик надел рюкзак и взял в руки копье. Корнею отдал топор и накинул ему на плечи одеяло. Выдвинулись в направлении реки. Шли по глубокому снегу, высоко поднимая колени. Метель беспощадно била в лицо, казалось, она никогда больше не утихнет. Пройдя около километра, Корней понял, что сил у него совсем нет. Каждый шаг давался с трудом. Когда подошли к берегу, Корнею стало плохо, голова кружилась, рука ныла. Пришлось сделать привал.

Лед в реке был присыпан снегом. Неизвестно, какой он толщины. Корней лег на бок, прямо на снег. Старик положил вещи, аккуратно встал на лед, постоял возле берега и потихоньку пошел дальше. Дошел до середины, повернулся и помахал рукой Корнею. Через пару минут вернулся на берег.

— Надо идти.

— Сейчас, еще немного, — сонным голосом произнес юноша.

По льду шли медленно. На большом расстоянии друг от друга. Решили, что так будет меньше давления. Перейдя реку, снова вошли в лес. Было ложное ощущение, что река защитит их от медведя. Они на этом берегу, а он на том. Как будто непроходимая стена отделяет их от хищника.

Двигались по компасу на юг. К вечеру ветер утих. Старик снова построил небольшое укрытие из снега и развел костер. Наконец-то прокипятили воду. Промокшие ботинки сохли у костра. На улице стемнело, Корней лег спать — через несколько часов его очередь дежурить.

* * *