Когда исчезли все люди

– Ну же, кошки! – тявкнула она, не обращая внимания на отчаянное мяуканье. – Кошки! Привет! Слушайте, я здесь не для того, чтобы гоняться за вами и обижать вас! Давайте дружить!

– Дружить? – протявкал чихуашка, считавший себя кошкой, и выгнул спину. – Собака кошке не товарищ! Это неестественно!

– Будда! Домой! Быстро!

Кошки тут же прекратили ходить взад-вперёд и выть. Все как одна они повернули головы в сторону слегка приоткрывшейся входной двери посередине крыльца. Чихуа-хуа Будда оскалил зубы на Гизмо, потом посмотрел туда же, куда все.

– Ну-у, а чего надо? – заскулил Будда, вдруг как будто став ещё меньше и моложе.

Говоривший – авторитетно, по-мужски – зашипел:

– Домой, а то получишь на ужин только полпорции мышатины.

Уши и крошечный хвостик Будды поникли. Пёсик глянул на Гизмо, потом проскакал вверх по ступенькам и скрылся в тёмном доме.

Терьерша встала на все четыре лапы, нерешительно помахивая обрубком хвоста, а из темноты дверного проёма на освещённое солнцем крыльцо выплывала какая-то фигура. Глаза всех кошек во дворе были прикованы к ней.

На пороге стоял кот размером с Гизмо, явно один из здешних старейшин. Желтоватая и чёрная пятнистая шерсть на спине книзу бледнела и на лапах и морде делалась белой. Глаза – прищуренные, насторожённые, переливчато-зелёные – так и впились в Гизмо и будто буравили терьершу.

– Чего тебе надо, шавка? – произнёс кот, выговаривая слова очень чётко. – Раньше на моей улице водились твои сородичи. От них были одни неприятности.

– Привет, – сказала терьерша. – Я Гизмо. Можно узнать, как тебя зовут?

Котище уселся на верхней ступеньке крыльца, подчёркнуто медленно моргнул глазами и, выдержав долгую паузу, надменно ответил:

– Рауль.

Некоторые кошки, сидевшие рядом, тихонько зашептались. Голова Рауля резко повернулась к ним. Все притихли и забились в тень. Кот снова обернулся к Гизмо.

Та кивнула и встретилась взглядом с кошачьим предводителем.

– Приятно познакомиться, Рауль. Я обещаю: от нас неприятностей не будет. Мы рассчитывали попросить у вас помощи. Если вы просто укажете нам, в каком направлении можно найти еду, это было бы очень любезно.

Хвост Рауля метался из стороны в сторону. Мгновение он разглядывал Гизмо, потом вытянул шею и уставился на Макса и Крепыша, которые стояли на улице, за лужайкой.

– Он смотрит на нас, – прошептал такс. – Оценивает, какого я размера, что ли? Он ведь не придёт сюда и не станет драть меня своими когтищами, а, приятель?

– Стой спокойно, и всё, – ответил Макс. – Смотри дружелюбно. Не скаль зубы.

Оба пса вежливо кивнули и вильнули хвостами.

– Кто это «мы»? – спросил Рауль.

– Ох! – тявкнула Гизмо. – Как это неучтиво с моей стороны! Это мои друзья, Макс и Крепыш.

Макс сделал осторожный шажок вперёд, потом ещё один. Все кошки пялились на них. Набрав в грудь воздуха, Макс быстро и как будто беспечно подбежал к Гизмо и встал рядом на дорожке; гладкий уличный асфальт сменился под лапами шершавым бетоном. Крепыш вразвалочку подошёл следом.

– Ясно. – Морда Рауля оставалась по-кошачьи непроницаемой. – И что привело вас сюда?

Гизмо рассказала ему всю историю, кратко и без прикрас. Как исчезли все люди и как они сошлись вместе, чтобы их найти. Как их преследовали волки, в результате чего им пришлось переплывать реку на ящике; как они всю ночь шли, чтобы найти цивилизацию, и как страшно проголодались и устали.

– А мне от этого какая печаль? – слегка пренебрежительно спросил Рауль.

Гизмо повесила голову и тихо проговорила:

– Ну, по правде говоря, никакой. Мы, конечно, можем уйти в другое место, если вы не хотите видеть нас здесь. Но ведь мы все оказались в одинаковом положении, не так ли? Брошены людьми и предоставлены сами себе.

Откуда-то сверху зашипел коричневый кот с кисточками на ушах:

– Нам не нужны люди! И никогда мы в них не нуждались. Мы охотимся на мышей и живём счастливо.

Несколько других кошек с крыши поддержали его одобрительным мяуканьем.

– А я скучаю по своим хозяевам, – произнёс тихий голосок рядом с Гизмо.

Рауль и трое псов одновременно повернулись на голос и увидели чёрно-белую кошку, которая убежала, когда Гизмо пошла по дорожке к дому, – ту, которую Будда назвал Пандой. Она медленно пробиралась наружу через сломанные дощечки под крыльцом.

В глазах кошки больше не было враждебности.

– Особенно я скучаю по хозяину, – прошептала Панда. – У него было одеяло, он клал его себе на колени, я ложилась на него, и он гладил мне брюшко и позволял тереться головой о свой подбородок, я а в ответ мяла лапами его живот. Он всегда кормил меня и давал мне воду, когда бы я ни попросила, а по ночам я спала рядом с ним. – Она поморгала печальными глазами и добавила, глядя на Рауля: – Я ценю дом, который ты дал нам, но скучаю по хозяину и его родным. Очень скучаю.

Макс опустил морду почти до самой земли, тихонько потёрся носом о бок Панды и сказал:

– Я тоже скучаю по своим.

Толстая кошка отскочила назад, на мгновение встретилась взглядом с Максом, потом пригнула голову и вновь скрылась под домом.