Когда истина лжёт (СИ)

Утро выдалось по-настоящему осенним. Субботнее утро, когда все, и даже мама, отсыпаются, я встретила самой первой из домашних, уделив целых полчаса разглядыванию пейзажа из окна шестого этажа. Мы жили в новенькой девятиэтажке из белого кирпича с пластиковыми окнами, застеклёнными балконами и панорамным видом. Откуда у нас такие деньги? Все отец, его связи и талант. Ну, ещё наследство от дедушки, его отца, которого не стало в прошлом году. Пожалуй, наследство и было главным фактором нашего переезда из хрущёвки в новостройку. К тому же, дедушка оставил свой дом нам, и теперь мы имели собственную дачу в двух часах езды машиной от нас. Раз в месяц мы семьёй обязательно ездим туда, привести в порядок дом, готовим все вместе еду, кушаем и отдыхаем несколько дней. Обычно это происходит в последние выходные месяца, потому что после сданным отцом сводок, мамой – отчётности по детям, занимающимся у неё, а сестрой – работам хочется именно отдохнуть. Мы были там в августе, накануне начала учебного года, чтобы все могли расслабиться в последний раз перед трудным годом.

По привычке я заняла душ, немного дольше обычного, потому что пришлось помыть голову: я же не рассчитывала, что сегодня пойду куда-то, а перед сном мыть голову было не кошерно. Мокрая подушка никак не удовлетворяла моих интересов, а шуметь феном ночью – кощунство. Поскольку мама всё ещё спала, то завтрак я сделала себе сама. Правда, вместо обычной овсянки, мне внезапно захотелось тёпленькой манной каши, которую я, по словам мамы, обожала с детства. «Ты уплетала манную кашу лучше, чем любые сласти». Экономили на мне, короче, как могли, потому что я не притязательна в еде. Разве что острое не люблю совсем. Так что свою корейскую морковку и прочую гадость, от которой дышишь огнём, они едят сами.

На шум с кухни отреагировал папа, которому спалось, наверное, не очень хорошо. Поздно лёг, вопреки привычному для него режиму, вот и выглядит сейчас подавленным. Кашу я налила для нас двоих, и мы, словно одни в целом доме, молча уплетали её, попеременно глядя в окно.

- Только семь, - доев свою порцию, произнёс отец. Такое ощущение, что без каши внутри он не мог произнести и слова. Забавное умозаключение. – Почему ты на ногах?

- Ксюша попросила с ней на семинар по истории сходить. Боится, что её спросят, а она не сможет ответить. Группа поддержки, в общем, - я улыбнулась, доливая в свою оставшуюся кашу, ложку варенья. – Семинар на десять, но он не вписывался в мои планы, поэтому придётся пожертвовать сном, чтобы успеть подготовить к понедельнику хотя бы реферат по биологии.

- О чём реферат? – ставя чайник на плиту, поинтересовался отец.

- Эволюционные учения и всё о них, - наотмашь бросила я, не уделяя этому даже толики своего внимания: я сейчас на манке сосредоточена больше.

Обычное субботнее утро меня радовало. Как-то складывалось всё хорошо. Я предвкушала красивые пейзажи на улице и весёлую прогулку с Ксеней. Выбрав в гардеробе своём кое-что потеплее, чем брюки/блузка/пиджак, которые обычно ношу на учёбу, включила музыку и стала собираться. Сестра за стенкой всё равно уже проснулась, судя по шороху и выключенному будильнику. Она даже на выходные ставит будильник: вот такая странная личность. Изумрудная юбка-солнце ниже колен, заправленная в неё белая рубашка с манжетами на запястье, лёгкий двубортный плащ чёрного цвета и такого же цвета туфли на квадратном каблуке средней высоты. Давно хотела надеть эту юбку, а в лицей как-то неудобно носить. Семинар же, дресс-код можно немного ослабить. А я слишком люблю красивые вещи, которых у меня хватает, чтобы не носить их вовсе никуда и позволять пылиться в шкафу. Это неуважительно по отношению к ним. Я ведь всё-таки иду не столько на семинар, сколько за компанию. Кстати, можно спросить будет у практиканта о Гитлерюгенде. Чем не источник информации, верно?

Ксеня ждала меня у подъезда, а не у метро по какой-то причине. Выглядела здорово, красиво – будь я мужчиной, попросила бы номер её телефона. На лице – ни единой эмоции.

- Добро утро. Чего ты бледная такая? – закрыв дверь подъезда и подходя к ней, спрашиваю.

- Я боюсь, - подхватывая мой шаг, Ксюша движется рядом со мной в сторону метро.

- Тьфу, и ты ради этого ждала меня у подъезда? – одариваю её тёплой улыбкой и вселяю уверенность. – Совсем одичала от своей влюблённости и страха?

Вся эта ситуация мне казалась донельзя забавной, но говорить об этом подруге я вовсе не собиралась. Она и так на осиновый лист похожа. Дрожит, хотя один только собственный внешний вид её должен успокаивать. Платье, пальто расстёгнутое, как и у меня, туфли на каблуке, выше моего, сумка отличная. Ксеню часто можно было успокоить либо покупками еды и хороших вещей, либо ноской этих самых вещей. Для неё высокий каблук – символ не болезненного падения или опасности, а уверенности. Я восхищалась её принципами, а она завидовала мне. Так и жили.