Когда камни кричат

С этого провала и началась череда невезений. После обыска он едва успел к капитану Больцано, руководившему сношениями с пуладжами. Капитан давно вел дела с пуладжами при отцовом посредничестве, выгодно, хоть и незаконно, сбывал жен и дочерей осужденных северянам. Немало чернооких южных красавиц украсили собой гаремы Пуладжистана и бордели Нортера да Контара. И немало золотишка осело в карманах господина капитана, а значит — и семейства Дорстагов. Вот это вполне по-темесски — чей-то позор, слезы, а может, и кровь переплавлять в золото. Сегодня капитан отобрал неплохую партию — одну из восьми девчонок Дорстаг даже «освободил», дабы использовать вместо Мелины. Остальных повели в бывшую городскую тюрьму, где обосновалась банда постоянного компаньона — Шуджи. От них примчался гонец, сообщивший, что взяли ствангарского офицера, за которого Темеса не пожалеет золота. Еще в одном из домов захватили раненую в ногу девчонку. Наверняка это была Мелина.

Какая муха укусила этих вонючих бандитов? И Дорстаг, и Больцано были согласны сменять своих девчонок на двух пленников — явная выгода для пуладжей. Уже был договор с охраной Северных ворот «не заметить» пуладжей. Но вместо того, чтобы совершить сделку и убраться восвояси, горцы открыли по пришедшим «торговцам» шквальный огонь. Подстрелили и одну из девчонок (если найдут труп — Больцано может и слететь), а еще четыре под шумок разбежались, лови их теперь по всему городу. Одна из пуль чуть не снесла голову и Дорстагу, да попала в шею случившегося рядом пехотинца, и его окатило кровью… Потом, конечно, подняли по тревоге весь полк, ударили со стен нацеленные на тюрьму «королевские кулеврины» — и там, в тюремных руинах, воцарился ад. И тем не менее, даже теперь на севере еще поднимался столб дыма, оттуда тянуло пороховой гарью и несся грохот канонады. Эрхавенцы строили кутузку на совесть — даже «королевские кулеврины» и даже теперь брали ее не сразу.

Все вроде сделано правильно, а деньги упущены немалые. Отец такого не прощает — в следующий раз не допустит вести его дела, и оставлять немножко денег себе. А значит, прощай, выпивка, девки, да даже с бору по сосенке набранные по тюрьмам бандиты, которых с ним не связывает ничего, кроме денег и грабежей. Остается одно — покрыть убытки в одном вполне прибыльном, хоть и не одобряемом Церковью деле. И не так уж это и сложно: командир дозора, лейтенант Гольвезе — свой человек, пропустит в руины хоть саму Исмину, только плати.

Спустившись к конюшне, Дорстаг вскочил в седло и помчался к кабаку. Окунулся в пропахшую пивом, рвотой, потом, железом полумглу.

— Шубад, Десмонд, Тилли! — скомандовал Дорстаг. Из-за столов поднялись трое громил, давно забывших, какой народ породил их, себе на позор и на горе Эрхавена. А Дорстаг продолжал: — Мелло, Моввер, Геррис, Эмерик! Подъем! Пора на Мыс Криата!

Разбойнички оживились, загалдели. Конечно, больше мародерства они любили грабежи, а больше грабежей — насилие над будущими рабынями, а еще вчера чьими-то женами, дочерьми, сестрами, может, даже матерями. Но там зато безопасно. А впрочем, кто их спрашивает? Кто платит — тот и задачи ставит. Дождавшись, пока подручные утрут с усов пиво, разберут оружие, вскочат в седла, он и сам сел в заскрипевшее седло, тронул бока коня пятками. С людьми Дорстаг обращался куда хуже, чем с лошадьми.

Ну, вот они, храмовые ворота. Дорстаг спешился, кинув поводья молоденькому рекруту-конюху.

— Дам на водку, если позовешь командира, — бросил Дорстаг. Вроде бы темесских военных полагается уважать и стелиться перед ними — но Дорстаги знают: важнее железа в Темесе золото. Так было всегда, и кто богат, может не бояться ни солдат, ни полиции. А кто беден… Но их Дорстаги никогда не держали за людей. Вот и здесь, увидев в руке Альберта крупный золотой солид, паренек откозырял, привязал коню на шею торбу с овсом — и помчался исполнять. Командир взвода, лейтенант Гольвезе, тоже не заставил себя ждать.

— Вы пришли в гости? — поинтересовался Гольвезе — жизнерадостный пивной животик, на которого едва налезал форменный камзол. Перевязь мушкетера — уже не налезала.

— Конечно, господин капитан, — подмигнул Дорстаг-младший. — Ну что, как обычно — найденное поровну?

— Когда это мы делились поровну, жирдяй? — поинтересовался Дорстаг. — Трети с тебя хватит, и не проси больше.

Лейтенант вытер пот и вздохнул. Ответ вполне соответствовал ожиданиям, с других мародеров он, конечно брал не треть, а две трети, но Дорстаги слишком богаты и влиятельны. С ними надо считаться.

— Хорошо, — заулыбался лейтенант, удовлетворенно оглаживая пузо. — Проходите. Мы вас не видели, вы нас тоже.