Когда киты выброшены на берег (СИ)

Мегуми фыркнул, поднимаясь со скамьи. И они двое, не считая зверёныша в рюкзаке, направились в сторону машины.

— Я тебе чехлы испачкаю, — предупредил Мегуми.

— Я могу позволить себе их почистить, — закатил глаза Сатору.

— Отцу только не говори ничего… — сказал Мегуми. — Я их предупредил, что у тебя поживу какое-то время.

— Потому что соскучился? — усмехнулся Годжо.

— Потому что ты единственный, к кому бы они меня без проблем отпустили, — тяжело вздохнул Мегуми.

— Суровый какой, — протянул Годжо.

— Ты не думай, я у Юджи с Нобарой буду основную часть времени. Учёба потому что, — сказал Мегуми. — Так что не помешаю.

— Тебя по голове так сильно ударили, Мегуми? — приподнял бровь Годжо. — Когда я был против твоего присутствия, напомни?

Мегуми раздражённо цокнул языком.

Они сели в машину.

Парнишка открыл рюкзак. Из него высунулась чумазая мордочка белого кота. Годжо аж дар речи потерял, что с ним бывает, надо признать, не часто.

— Я думал, ты по собакам, — удивился он.

— По собакам. Но мне что, надо было стоять и смотреть, как эти особо одарённые на голову над котом издеваются? — сказал Мегуми.

— Эти особо одарённые на голову могли начать издеваться над тобой, — упрекнул его Годжо. — Хотя, они уже тебя уделали, как бог черепаху.

— Как раз наоборот, — усмехнулся Мегуми.

— Не слишком ли ты самонадеянный? — хмыкнул Годжо.

— От тебя понахватался, — сморщил нос Мегуми. — Дурной пример заразителен.

— Горжусь тобой. И собой, — просиял Годжо, достав из багажника салфетки, чтобы Мегуми себе лицо вытер. — А родителям всё-таки скажи правду.

— И давно ты у нас такой поборник правды и родительского авторитета? — удивился Мегуми, аккуратно стирая кровь с лица.

— Всегда им был, — легко отозвался Годжо, получив в ответ скептический взгляд. — Так что лучше скажи правду, чтобы потом проблем в отношениях не было.

— Ну уж нет. Чтобы мама в слёзы, а Тоджи опять из себя умудрённого опытом папашу корчить начал. Обойдусь. Не хочу их напрягать.

— Ты их сын.

— И что, что сын?

— Мегуми-чан…

— Я обратился к тебе за помощью, Сатору. Ты обещал никогда мне в ней не отказывать.

— Это удар ниже пояса, Гуми.

— Нет, это честность.

Годжо тяжело вздохнул. Когда Мегуми позвонил ему днём с просьбой приехать и забрать его, Сатору не раздумывая сорвался с места. Потому что попросить о помощи для юного Фушигуро было сложно. Сложно наступить на гордость и собственные принципы. Мегуми был убеждён в том, что нужно справляться с трудностями самому, потому что больше положиться в этом мире не на кого.

— Отцу не говори ничего, — повторил просьбу Мегуми.

— Он сам может заявиться ко мне в квартиру в любой момент для проверки, — посмотрел на него Годжо.

— Почему ты дал ему ключи? — спросил Мегуми.

— Тебе точно все мозги вышибли. Где мой умный ученик? — усмехнулся Годжо. — Сами же настояли, чтобы запасной комплект был у вас. На всякий случай.

— Настояли, — буркнул Мегуми. — И правильно сделали. Только я не думал, что вы с отцом путь от врагов до друзей пройдёте так быстро. И споётесь.

— Во-первых, не быстро. Мы почти лет десять учились нормально сосуществовать и взаимодействовать. Вынуждено, кстати. Во-вторых, не спелись. Меня твой батя бесит. В-третьих, мы не друзья. У нас просто общий сын, — сказал Сатору.

На последнее Мегуми фыркнул и отвернулся к окну.

А Годжо решил, что неплохо было бы позвонить Сакуре и предупредить, что везёт нового пациента. Больница, в которой на благо общества трудилась доктор Куран, как раз была рядом.

***

Сакура посмотрела на своё отражение в зеркале женского туалета. Ополоснула лицо водой ещё раз. Вздохнула тяжело. Закрыла глаза. Заведённая и злая.

Надо же, умудрилась упасть в обморок на планёрке. Ладно, не на самой планёрке, а в самом её конце, когда почти все врачи вышли из переговорной. Остались только молодой доктор Марияма и главврач. Первый отпустил пахабную шуточку не к месту, которую Сакура даже не запомнила. А главврач Саридзава-сан окинул её настороженным взглядом. В его серые глаза будто сканеры встроены. Сказал, чтобы комплексно проверилась, потому что в клинике больные врачи не нужны.

Не нужны, конечно. Только никто, кроме больных под началом Саридзавы работать и не будет.

Головная боль больше не выворачивала наизнанку. Сакура ещё с утра позавтракала горстью таблеток, увеличив дозу обезболивающего.

А сейчас работа.

Стоило Сакуре выйти в коридор, вспомнив про обход, как в поле зрения замаячила медсестра Такахаси-сан.

— Ты будто убить кого собираешься, сенсей, — она хотела сказать другое, но увидев выражение лица Сакуры, нахмурилась.

— Так и есть, — отозвалась Куран. — Что-то случилось?

Такахаси-сан поджала губы. Между тонких бровей залегла морщинка.

— К Итадори-сану внук приехал.

— Так в чём проблема?

— Не Юджи.

Сакура усмехнулась зло. Сегодняшний день просто не мог стать хуже. Заблуждение, конечно. Рёмен Сукуна всё мог сделать не просто хуже, а самолично переоборудовать в «комфортабельный» ад.

— Скандалит?

— С дедом? Разумеется. Весь персонал, кто его угомонить пытался, нахер перепосылал.