Когда кончаются игры

Вега останавливается, оборачивается. Руки сложены за спиной, она чуть улыбается. Со стороны выглядит, будто Кай провожает ее домой, вот только у них обоих дома нет.

— Я не могу это контролировать, Кай. Понимаешь? Конечно, мои желания влияют на этот мир, я все-таки его бог. Но я же не могу заставить себя не желать. Ты ненавидишь меня за это, Кай?

— Нет, — Кай отрицательно качает головой. Он стоит напротив, убрав руки в карманы толстовки. У такой спокойной секунду назад Веги слезятся глаза, она прикрывает рот ладонями, стараясь скрыть эту слабость.

— Хоть кто-то меня не ненавидит…Кай, ты не представляешь, как трудно создателям…

Кай кивает, приближается, осторожно обнимает, словно девушке это может показаться неуместным, отвратительным. Но Вега принимает с радостью этот жест, прижимает его к себе теснее, кладет голову на плечо.

— Хочешь, я все остановлю? — предлагает она. — Тебе не придется говорить Акроссу, что Барс и Тим не вернутся. Не придется драться с Хаски или что-то решать. Смотреть в глаза матери, когда очнешься. И за Дроида волноваться не придется. В этом мире жить будем только мы двое. Хочешь?

— Нет, — отказывается Кай. — Все равно, что убить всех. Все в порядке, я справлюсь.

— Если что, — шепотом продолжает Вега, — я всегда могу спасти тебя. Не обязательно от смерти. Я не могу тебя потерять. Ты мое самое совершенное творение.

Кай отстраняется, хотя и не размыкает объятий. Вега сильнее прижимает его к себе, стараясь не отпускать, но Кай и не пытается сбежать. Так же осторожно, как до этого обнимал, он касается губами губ Веги, замирает только на пару секунд и отстраняется уже окончательно. Обходит ее, не оборачиваясь и не прощаясь. Через несколько шагов его уже нет, а Вега остается одна посреди спящего города.

Кай возвращается в подвал и, ни слова не сказав, падает лицом вниз на разложенный диван.

— Я там сплю, — ворчит Акросс. Он отвлекается от созерцания стеклянных пустых колб, но про Тима с Барсом ничего не спрашивает — он и сам все понимает. — Его убили?

— Нет, — глухо откликается Кай. Акросс раздраженно цыкает, перехватывает бутылку пива со стола, но ко рту не подносит, задумывается о чем-то.

— Ты должен был следить за ним… Они с Тимом похожи. Но Тим знал, кого нельзя трогать. Он никогда не убил бы Вегу. Даже если бы я приказал.

Акросс ждет ответа, но Кай молчит.

— Заснул что ли?

— Нет, — слышится со стороны дивана. — Слишком много всего. Слишком быстро все происходит. Я только с того света выкарабкался, как ты гонишь меня снова к Хаски… Мне нужно было подумать. Мы так глупо их потеряли…

Акросс снова поворачивается к пустым колбам.

— Наверное, стоит снова «заснуть», когда разберусь с твоим псом… От моего существования становится только хуже.

— Что ты об этом знаешь? — глухо спрашивает Кай. — О бесполезности существования…

Он переворачивается на спину, продолжает, глядя в потолок:

— Появился и сразу все испортил — разлад в семье, запивший отец… Я думал, что сделал мир лучше. Что помог всем этим людям… Хаски так часто говорил, что я вытащил его из прошлой компании. Наша мама… был бы на моем месте любой другой ребенок — не валялся бы сейчас в больнице, а она не сходила бы с ума от беспокойства и того, что история снова повторяется.

— Это все Вега… — начинает Акросс, все-таки отхлебывает из бутылки.

— Нет, — обрывает Кай. — Так нельзя. Чтобы всегда виноват был кто-то. Мы сами за себя отвечаем. Если бы Вега была всемогущей… Настолько всемогущей, какой ты ее видишь, то она бы сделала так, чтобы ты ее любил. Чтобы я ее любил. Она просто видит сон, но не может кого-то в нем убивать, не взяв в руки пистолет и не приставив к голове.

Гидра и ее теплые руки, обнимающие Кая, когда он плакал. И холодные пальцы ее видения, призрака, когда он и сам был одной ногой в могиле.

— Все, что мы делали два года… Все это противостояние не имеет смысла, — продолжает Кай, сглотнув сухим горлом. — Я думал, что это весело. Но лучше бы мы и правда с Хаски пересеклись где-нибудь на улице… Он бы избил меня и забыл на следующий же день. И с Гидрой лучше бы никогда и не встречались.

— Я не могу сказать того же. Я рад, что Тим и Барс были, даже если я оказался тут, оставшись их капитаном… И я рад, что была наша игра. Что существовала Гидра. Ты говоришь, что никого не делал лучше… Как же я? Сначала я ведь проснулся для того, чтобы противостоять тебе. Знаю, я был тем еще ублюдком, но твое убийство не приносило удовольствия. Зато сама игра — она снова была почти как в то время. Ты и сам меня почти с того света вытащил.

— Может, именно поэтому я вернулся сюда. Я не могу тебя теперь оставить одного. В таком состоянии, — признает Кай. Акросс выдыхает, прикрывает глаза, вспоминая о чем-то хорошем, но грустном. И тогда Кай прибавляет:

— Но и Хаски я не позволю убить.

Глава 16