Когда круг замкнулся

Радовало только то, что неизвестная Нат. Георгиевна так и не появилась, хотя мысленно Ирина приготовила целую речь относительно небольшой поломки солярия и необходимости подождать. Но прошло уже сорок пять минут, а все было тихо. Настолько тихо, что о платиновой девице Ирина благополучно забыла, занялась своей работой, благо подошла очередная клиентка, и вспомнила лишь тогда, когда какая-то дама ледяным голосом поинтересовалась, что здесь сегодня происходит.

– А что происходит? – спросила совершенно ошалевшая Ирина.

– Солярий, наконец, освободился? Или мне еще ждать?

Ирина посмотрела на часы и обнаружила, что сверх щедро оплаченного часа, блондинка торчит в солярии уже десять минут и, кажется, выходить вообще не собирается. Заснула, что ли?

– Сию минуту, – мило прощебетала Ирина и крикнула буфетчице: – Аллочка, сделай даме чашечку кофе. Я спущусь в солярий, узнаю, как там… А вы пока лак сушите, приду – третий слой положу.

Три минуты спустя Ирина, подняв пластиковый колпак прибора, ошеломленно смотрела на неподвижное, покрытое густым загаром женское тело, не подававшее никаких признаков жизни. Первой мыслью было: солнечный, то есть тепловой удар, второй – телохранители на улице. Действие же никак не было связано ни с той, ни с другой: Ирина уронила колпак прибора, схватила мобильник и дрожащими пальцами набрала «02».

– Милиция! – пролепетала она в трубку. – Здесь мертвая женщина… В солярии… В нашем солярии, в салоне красоты… Господи, да в Отеле же!

Позвонить предварительно руководству отеля ей в голову не пришло, хотя это было бы самым разумным. Но мысль о ждущих на улице охранниках буквально парализовала Ирину и она с большим трудом заставила себя подняться наверх, в салон.

У самой лестницы ей показалось, что сзади нее раздались чьи-то быстрые шаги. Не оглядываясь и не проверяя свои подозрения, Ирина взлетела наверх и без сил рухнула на ближайший же диванчик в холле салона. И тут же вздрогнула от резкого звонка телефона на стойке администратора.

– Что происходит? – услышала она властный голос Веры Матвеевны. – Лариса, зачем ты вызвала милицию?

– Это не Лариса, – пролепетала в трубку Ирина. – Лариса не пришла.

– То есть как не пришла? Почему?

– Ногу, кажется, сломала, в больницу отвезли.

– А Тамара где?

Тамара – второй администратор – накануне отдежурила второй день и теоретически была два дня свободна.

– Не знаю, – в голос зарыдала Ирина. – К телефону она не подходит, а мобильник отключен. Она же сегодня не работает…

– Без тебя знаю! – оборвала ее Вера Матвеевна. – Прекрати реветь, клиентов распугаешь. Сейчас спущусь.

Действительно, в салоне уже начали прислушиваться к звукам истерики в холле, а самые любопытные (или менее занятые) уже высовывались посмотреть, что происходит. Но Ирина на вопросы не отвечала и только стонала:

– Ой, девочки… Ой, девочки, что случилось… Ой!

Кто-то сердобольный сунул ей стакан воды с корвалолом, кто-то пошел доставать валерианку, но в этот момент в салон вошла Вера Матвеевна.

– Работать надоело? – с нечеловеческой мягкостью спросила она у сочувствующих и любопытных. – Клиенты подождут, да?

Всех, кроме рыдающей Ирины, из холла как ветром сдуло.

– Так что случилось? – все так же мягко спросила Вера Матвеевна.

Статная, с прекрасно сохранившейся фигурой Вера Матвеевна не пыталась скрыть свой возраст: густые, совершенно седые волосы не красила, косметику использовала по минимуму. И все же ни у кого язык бы не повернулся назвать ее пожилой женщиной, поскольку все это ее, как ни парадоксально, сильно молодило, да к тому же она выглядела необыкновенно ухоженной и выхоленной.

А главное – у нее были необыкновенной красоты зеленые глаза, чуть приподнятые к вискам, «русалочьи». Никакие контактные линзы, никакой, самый искусный макияж так не украсил бы женщину. И Вера Матвеевна, судя по всему, прекрасно знала об этом, поскольку обычно носила очки с тонированными стеклами и снимала их довольно редко. Зато – метко.

И держалась так, словно в службу быта попала чисто случайно, по какой-то нелепой прихоти судьбы, а на самом деле должна быть как минимум герцогиней. Никто ни разу не слышал, чтобы она повысила голос, и, тем не менее, инстинктивно боялись ее, как огня. Ирина исключения из этого правила не составляла.

– В солярии женщина… мертвая, – пролепетала Ирина.

– Кто такая?

– Не знаю.

– А в книге записей?

– Там… там записана какая-то дама, но она не пришла…

– Кто записывал?

– Не знаю…

В этот момент появилась милицейская бригада в составе эксперта-криминалиста, сурового и молчаливого мужчины лет сорока, судмедэксперта, наоборот, жизнерадостного и румяного молодого человека, фотографа, и, судя по всему, следователя: худенькой рыжеволосой девице в тонированных очках, типичную «училку». Кинолог с собакой, как выяснилось, ожидали на улице.