Когда ласточки кружат над домами

Когда все были в сборе, на тропинке показался наш проводник — молодой индиец в зеленой рубашке с коротким рукавом, бежевых шортах и отличных кожаных ботинках с твердой подошвой, что звонко цокала на камнях. Шагал он быстро, чуть подпрыгивая, все цокая и цокая, словно горный козел. Кришна, так его звали, был коренным жителем этих мест. Он был худощавым, поджарым и рослым, и сильно отличался от индийцев, что жили на равнинах. Убедившись, что все на месте, Кришна повел нас вверх по узкой тропе, на полтора километра, прямо к вершине, с которой мы должны были наблюдать закат. Сперва он шел быстро, не сбавляя темп даже там, где на тропе лежали большие валуны, через которые нам приходилось перелазить. Вскоре половина группы начала задыхаться и просили немного сбавить темп, поэтому мы чуть замедлились. Признаться честно, тропа не казалась мне сложной, да и мало отличалась от тех, по которым я гулял в детстве со Сверидовым, Рыкуновым и Елиничем, когда от нечего делать мы уходили в лес на весь день. И в какой-то момент мне даже показалось, что Кришна то и дело оглядывался на меня, чтобы узнать, не выдохся ли еще этот бледнолицый. И это придавало мне азарта. Если он лихо заскакивал на валун, я делал тоже самое, показывая, что такой мелочью меня не удивить. Постепенно, наша прогулка начала все больше походить на гонку, и тогда люди вновь начали просить сбавить темп, а часть и вовсе осталась сидеть позади на камнях.

Примерно на пол пути мы сделали небольшой привал, чтобы попить воды, и вскоре двинулись дальше. Но большинство уже выбились из сил, что для меня и Кристины было весьма странно, ведь хоть она и не привыкла к пешим прогулкам, все же держала себя в прекрасной форме. Да и прошли мы не больше километра. Но потом я заметил, что наши соотечественники прихватили с собой бутылку рома, и тогда все стало ясно. Лишь через пол часа мы двинулись дальше, и нам пришлось нагонять время, потраченное на привал, чтобы успеть вернуться в лагерь до темноты, ведь ночью, эти места были весьма опасны. Да к тому же, темнота здесь была такой густой, что даже с фонарем было трудно разглядеть тропу. Мы шли торопясь. Из джунглей мы уже давно вышли, и отстающих и слишком усталых Кришна оставил сидеть прямо на тропе, чтобы подобрать их на обратном пути. Когда мы в очередной раз остановились, и Кришна в очередной раз пересчитал людей, он вдруг сказал на чистом английском, что был так странен для жителя глухой горной деревни:

— Мы сейчас на высоте тысяча двести метров.

Я сперва решил, что он просто сообщает информацию туристам, но обернувшись увидел, что возле нас были лишь австралийцы, да и те были слишком увлечены съемкой на мобильные телефоны, да Кристина, что стояла чуть выше нас, вглядываясь куда-то в даль.

— А какова самая высокая точка? — спросил я, оглядываясь по сторонам.

— Тысяча шестьсот метров, — ответил Кришна. — Вон та вершина, что справа от нас. Мы сейчас между трех штатов. Там Гоа, — Кришна указал на тропу, по которой мы поднимались вверх. — Там, — он указал в обратном направлении, — Каранатака. А слева от нас Махараштра.

— Так странно, — заметил я. — Тысяча пятьсот метров, кажется не так уж и много для гор, а взглянешь вниз, дыхание перехватывает.

— Это еще не самые крутые склоны, — заверил меня Кришна, — Завтра пойдем к водопаду. Там будут по-настоящему крутые скалы.

— Далеко это?

— Всего шесть километров.

— Ты вырос здесь?

— Моя деревня вон там, — ответил мне Кришна и протянул свой бинокль. Взглянув в него, я увидел несколько глиняных крыш вдалеке. — Нам пора идти дальше, — сказал он встрепенувшись. А бинокль пока можешь оставить у себя. Еще будет на что посмотреть.

Я понимаю, что бинокль этот был сущей мелочью, и навряд ли Кришна придавал этому какое-либо значение. Но мне почему-то было приятно его получить. Этот бинокль был для меня словно признанием права находиться на его земле. Я еще переживал из-за своего вчерашнего сна. И мне казалось, что Кришна видел во мне очередного белого пижона, а этим биноклем, словно признал, что ошибался на мой счет. И вдруг я понял, что так зациклился на этом чертовом бинокле, что совсем позабыл о том, что можно в него увидеть. Лишь в этот момент я впервые по-настоящему оглянулся по сторонам и увидел, как прекрасен был вид, что меня окружал. Я отвлекся от людей и от Кришны, и смотрел на укрытые деревьями склоны, что робко прятались друг за другом, обступая вершину, что почти касалась облаков. А где-то там, далеко внизу, лежали квадратики деревень и городов. А в небесах, таких чистых и близких, затухало солнце, медленно сползая за горы, под щебет тысяч птиц. В ущельях, уже стелился вечерний туман. Словно молочная река, он стекал все ниже и ниже, растворяясь на равнинах, что виднелись далеко впереди. И разве мог я теперь думать о чем-то, кроме этих первородных гигантов земли, которых не волнует ни смерть, ни время.

— Здесь очень красиво. Правда, дорогой? — сказала возникшая вдруг из неоткуда Кристина.

— Ты права. Великолепное место, — согласился я. — Даже лучше сказать великое.