Когда любовь была «санкюлотом»

Когда епископальный викарий со сложенными руками и опущенными глазами достигал верха гривуазности, возбужденная толпа приветствовала его довольно неожиданным образом, крича: «Да здравствует Родина!..»

Добившись триумфа на улице, Шабо возвращался к себе. Там он немедленно снимал старую сутану, надевал изящный костюм, душился и шел обедать в один из маленьких салонов аббатства в компании с молодыми элегантными женщинами, которым после обеда «оказывал внимание» на краю стола…

Демагогия Шабо не замедлила принести свои плоды. В 1791 году он был избран депутатом Учредительного собрания. Сняв навсегда сутану, он переехал в Париж, где немедленно записался в «Братское общество двух полов»…

Этот клуб был основан одной иностранкой, красивой женщиной, называвшей себя баронессой Элдерс. Она говорила, что происходит от некоего скандинавского короля, бывшего, по слухам, людоедом. Эта страстная феминистка произносила речи «о правах гражданки», в свете ее считали забавной сумасбродкой. На самом деле баронесса была голландской шпионкой, ее звали Этта Пальм. Эта необыкновенно храбрая женщина стала любовницей самого Клода Базира, секретаря Комитета общественной безопасности, человека, на которого была возложена обязанность раскрывать заговоры против республики и государственной безопасности… Наивный молодой человек доверял немало секретов фальшивой баронессе «на подушке», а она умело пользовалась этим, давая «нужные советы»… Вскоре тайное влияние Этты Пальм стало поистине роковым. Кроме того, она фактически управляла с помощью проституток, которыми себя окружила, несколькими видными политическими деятелями [98]. Заинтересовал ее и Шабо. Узнав все о его порочных наклонностях, Этта «подложила» ему молодую женщину, страстную и весьма опытную, которую звали мадемуазель Дескуэн.

Больше двух лет эта девица вдохновляла все политические поступки, заявления и речи будущего «монтаньяра».

Шабо, Базир, Делоне — депутат от Анжера, которым мадемуазель Дескуэн занялась несколько позже, и еще многие другие революционеры были не более чем марионетками в руках баронессы Элдерс, которая дергала за веревочки, к огромной радости иностранных монархов, мечтавших ослабить и унизить Францию.

Однако связь с девицей Дескуэн не мешала бывшему капуцину вести распутную жизнь, к которой была склонна его богатая натура.

В компании со своим другом Клодом Базиром и «девицами по два су» он устраивал весьма смелые вечеринки. Вот что пишет об этом его биограф виконт де Бональ: «Он устраивал самые отвратительные оргии и редко ложился спать трезвым. Много раз собутыльники приносили его домой в стельку пьяным. Выходки этого человека были так ужасны, что хозяин по требованию других жильцов вынужден был указать ему на дверь!»

* * *

Шабо переехал в дом № 18 по улице Сен-Тома-дю-Лувр, где жил в полном достатке благодаря щедрости одной маркизы, которая, по словам Луи Гастина, была «не слишком привлекательна, зато очень богата».

Именно в это время знаменитый барон де Батц, жаждавший «запятнать революцию через ее апостолов» и собиравший сведения обо всех депутатах Конвента, узнал о беспорядочной жизни Шабо.

— С помощью подобного типа, — сказал он одному из своих друзей, — я смогу забрызгать революцию грязью и спасти монархию…

Побыв игрушкой в руках баронессы Элдерс, экс-капуцин попал в руки барона Батца.

Барон послал к Шабо двух своих агентов — братьев Шронфельдов, австрийских евреев, выдававших себя в Париже за ярых якобинцев Юниуса и Эмманюэля Фрйев. Чтобы усыпить подозрительность Шабо и получить власть над ним, братья, естественно, воспользовались помощью женщины.

Их сестре Леопольдине было шестнадцать лет. Они представили ее бывшему капуцину как ангела, добродетельного и нежного. У нашего депутата немедленно загорелись глаза.

— Леопольдина совсем недавно в Париже, но ей уже делали предложение. Ведь она очень красива, а ее наследству позавидовала бы и принцесса…

Хитрость была довольно грубой, но она удалась, и Шабо, привлеченный состоянием лже-Фреев, попросил руки Леопольдины. Агенты барона Батца были вне себя от радости:

— Какое счастье — отдать сестру такому патриоту, как вы, — ответили они.

Уверенные в том, что надежно держат свою жертву, братья объявили Шабо, что выплатят ему деньги только в 1798 году. Ослепленный шикарным образом жизни Фреев, депутат согласился не раздумывая.

Свадьба состоялась в октябре 1793 года, и, как свидетельствуют современники, «Шабо с небывалым удовольствием приобщал свою молодую жену к радостям любви»… Бедняга был бы сильно разочарован, узнай он, что его «невинная девочка» еще совсем недавно пребывала в «гареме» австрийского императора Иосифа II, которому в свое время уступили ее братья…

Молодожены поселились в доме № 19 по улице Анжу, у Фреев, которые положили им 4000 ливров в год «на булавки».