Когда Мечтаешь

На кухню она вернулась совсем проснувшаяся и голодная, как волчица, поэтому набросилась на свежий круасан с шоколадным кремом, а затем слопала еще два с клубничной начинкой.

– Ты всегда так скромно завтракаешь?

– Прижнаться щестно, нет, – покрутила головой Ника, лопая четвертый круасан с ванильным кремом, тщательно прожевала, проглотила и, посмотрев прямо ему в глаза, продолжила: – Сегодня у меня аппетит не важный: стресс и всё такое.

– Хорошо, что предупредила, – он встал, чтобы налить себе еще чаю. – В следующий раз скуплю всю кондитерскую.

А Ника и думать забыла о сладких булочках, когда обратила внимание, что балахонистую одежду Вадим сменил на джинсы по ноге и футболку с короткими рукавами, а волосы аккуратно закрепил сзади шнурком.

– Опять разглядываешь? – усмехнулся он, поймав её взгляд. – У тебя это входит в привычку.

– Ты умеешь притягивать внимание, – парировала Ника. – А очки тоже часть маскарада?

– Еще чего! Я очкарик со стажем, – чуть ли не с гордостью ответил Вадим.

– Значит, сейчас ты в линзах?

– Ага. Так целоваться удобнее, – и в подтверждение своих слов он поднял её,легко провел большим пальцем по губам и поцеловал, сначала осторожно – пробуя, лаская, обещая, а потом постепенно усиливая напор – подчиняя и не давая никакого шанса не ответить на свою ласку.

И Ника поддалась, растворилась, позволила его губам и языку делать с ней всё, что угодно, млела от поглаживания теплых ладоней, бесстыдно прижималась к нему, терлась, словно кошка, и почти мурлыкала, ощущая под своими ладонями горячее крепкое тело.

– Котёнок, – выдохнул Вадим, – маленький, зеленоглазый, своенравный. Ты меня с первого взгляда поразила, сбила с толку, запала в сердце, потому и повел себя, как идиот. Простишь?

Ника с трудом подняла голову и почувствовала, как под взглядом голубых подернутых поволокой страсти глаз огонь в её крови устремляется куда-то вниз живота, скапливается и немилосердно жжет причиняя боль. А когда Вадим разжал руки, всё, что она смогла сделать, это протестующее захныкать...

Вадим сел и притянул её к себе на колени.

– Всё будет, сладкая моя, потерпи, – шепнул он в ухо, поглаживая ладонями тело. – Сейчас мы решим одну проблему, а потом я тебя не отпущу.

– Я сама никуда не уйду. – И это была чистая правда. И дело было не в сворачивающем её в узел желании и не в его горящих от страсти глазах, даже и не в том, что она влюблена в его образ последние пять лет. Сейчас, блаженно свернувшись в комочек в крепких объятиях, Ника осознала, что доверяет Вадиму, как никому в жизни и как себе самой не доверяла никогда. Как такое возможно и что ей с этим делать, она решила не думать. По крайней мере, сейчас.

Через полчаса Вадим вёз её домой, а она задала вопрос, который давно крутился в голове: почему Дима Косогоров оказался Вадимом и к тому же программистом.

Вадим невесело усмехнулся и начал свой рассказ:

– Компами я увлёкся в десять лет. У нас в подъезде жил парень, немного старше меня. Ты, между прочим, его знаешь. Женька, – уточнил Вадим. – Так вот, его отец был программистом и сына обучал, а там и я втянулся. И так получилось, что к тому времени, как стал подростком, я просиживал за компом сутками, чем вызывал недовольство родителей. Но я никого не слушал и мечтал только об одном – стать самым крутым программистом на свете. Поэтому очень обрадовался нашему возвращению в Штаты.

– Возвращению? – не поняла Ника. – Как это?

– Отца позвали играть в НХЛ когда мне было полтора года, – пояснил Вадим. – Мы жили там девять лет, здесь только гостили, а потом сильно заболела бабушка Женя, и мы с мамой приехали сюда. Болела бабушка долго и тяжело, но, слава богу, всё обошлось, она поправилась, и мы снова переехали в Америку, когда мне было пятнадцать лет. Я был в восторге – ведь там Мекка для нашего брата! Старался, как мог: поработал над своим английским, окончил школу, готовился поступить в очень престижный университет по интересующему меня направлению. Мечтал, что смогу произвести впечатление на работодателя, хотя бы из какой-нибудь местной небольшой софтверной компании, ну а там и до гигантов типа Гугла дорасти. Но получилось немного иначе. Точнее намного.

Вадим остановился недалеко от её дома и продолжил, разглядывая цветущий каштан:

– Мама в то время, поднаторев на рекламных контрактах отца, сама основала небольшое рекламное агентство и в один далеко не прекрасный для меня день ей пришла в голову мысль, что я очень подхожу для рекламы спортивной одежды. Мы заключили сделку: я снимаюсь в рекламе, а она оплачивает моё обучение. Таким образом, я был отодран от компа, подстрижен, покрашен, наряжен в модные тряпки и сфотографирован во всех ракурсах, которые только можно представить. Я вытерпел, но только потому, что искреннее надеялся – это ради моей учебы.

– Мне нравится тот фотосет, – не сдержалась Ника, – ты там такой забавный, молодой, веселый...

– Старался ради великой цели, – отшутился Вадим.

Но по его тону было понятно, что ему совсем не весело.

– После этого ты и стал моделью?