Когда меня ты позовешь (СИ)

Тётушка Женевьев все же поддержала Жюли, ведь она хотела для нее счастья, но навязывать ей ничего не могла, если Жюли этого не хотела сама. Вскоре в доме на улице Риволи перестали говорить о свадьбе Жюли и Алексея, все ждали нового человека — великого князя.

Сложнее всего оказалось с детьми. Дмитрий, давно отвыкший от отца, мало что о нем помнил, не считая встречу в магазине и каких – то отрывков из детства, когда они еще жили в доме на улице Сент-Оноре. Но являясь созревшим, взрослым двадцатилетним юношей, он не воспротивился отцу, но и не представлял, как сложатся в будущем их дальнейшие отношения, надеясь все же, на благоприятный исход.

Труднее было с Мелани. Несколько дней подряд она устраивала подростковые бунты и не желала знакомиться с биологическим отцом. Она просто не понимала, как резко все изменилось, и нуждалась в повышенном внимании со стороны матери. Позже ее протесты приутихли, привязанность к Воронову притупилась и любопытность ко всему новому, свойственная, как и всем девочкам ее возраста, вместе с интересом взяли вверх.

Тем временем Дмитрий Павлович проявив свой острый ум, умения и знания, постепенно налаживал отношения с детьми, и мало-помалу ему это удалось.

========== ГЛАВА XI ==========

- Жюли, пора одеваться, - вбежала в комнату мадам Женевьев. – До приезда князя Юсупова осталось чуть больше часа!

- Да мадам, иду! – улыбчивая и в прекрасном настроении, Д’Эпинье открыла комод, в котором хранилось ее свадебное платье.

Парижская весна 1938 года выдалась на редкость солнечной: морозы и снег быстро ушли, а яркое солнце и теплый ветер сменили зиму. Еще с утра в окно Жюли пробилось солнце и, перебив ее сон, она не смогла больше заснуть, считая каждый час до встречи с Дмитрием Павловичем и тех минут, когда она станет его женой.

Утро прошло в хлопотах. Требовалось все еще хорошенько обдумать и убедиться, что за все заплачено, все прибудут во время и никаких казусов не случиться. Хотя все это ложилось на плечи князя, Жюли также педантично следила за всем протекающим процессом приготовления к такому важному для нее событию.

Платье – атласное, белоснежное, приталенное, с кружевным белым гипюром на груди и на подоле, с длинным шлейфом сзади хорошо село на бывшую танцовщицу. Жюли в ту пору исполнилось сорок девять лет, и годы взяли свое но, не выглядя на свой возраст, она оставалась такой же стройной. На ее лице появились морщинки возле губ и глаз, кожа перестала быть такой гладкой как двадцать лет назад но, тем не менее, ее очарование и красота не исчезали.

Мадам Дэглуа помогла надеть ей гипюровые белые митенки на руки до локтей и, посадив на стул невесту, несколько визажистов и парикмахеров принялись за работу. Волосы Жюли подобрали, немного накрутив и освободив локоны по бокам. Мадам Женевьев надела ей на голову алмазное белое украшение, прикрепив длинную фату и закрыв ею лицо.

- Моя дорогая, ты прелестна! – вымолвила мадам Женевьев, рассматривая Жюли после окончания всех процедур.

Чувствуя себя настоящей красавицей, она улыбалась, вспоминая Дмитрия. И подумав о своем, не заметила, как дверь отворилась.

- О, мой Бог! – воскликнула тетушка Женевьев. – Элиза!

Обернувшись, Жюли увидела Элизу Стилл. Она стояла возле двери в пурпурном платье, а рядом с нею находилась девочка лет шести.

- Элиза? – удивилась Д’Эпинье и направилась к ней.

- Жюли, - протягивая, сказала Элиза, - как же давно мы не виделись! И вот я узнаю, что ты выходишь замуж и мчу к тебе на всех парусах! Нельзя забывать старых друзей, - и подойдя к ней, подруги обнялись.

- Познакомься, - продолжала Элиза, - это моя дочь – Жаклин.

Предпринимательница посмотрела на девочку: маленькая, худенькая, с белой фарфоровой кожей, черными глазами и волосами она улыбалась незнакомой ей женщине.

- Здравствуйте, - вымолвила она.

- Ладно, мы не будем тебя отвлекать, - взяв крепче дочь за руку, Элиза пошла к двери, - мы будем ждать тебя в соборе, как и все гости.

И как только мадам Стилл вышла, в комнату вошла мадам Дэглуа.

- Он приехал! Приехал, Жюли! Нам пора! Князь Юсупов уже возле дома!

И еще раз, покрутившись у зеркала, Жюли выбежала вместе с тетушкой Женевьев и детьми, которые несли за ней шлейф платья и фату к автомобилю Феликса Юсупова.

- Добрый день, - сказал Феликс и протянул Жюли руку, улыбаясь ей. – Ты красавица, Жюли! - посадив в ее машину в которой находилась еще и супруга Феликса – Ирина Александровна, высокая, худая брюнетка в голубом платье, они покинули дом. А за ними следом покатила еще одна машина, везущая приближенных гостей и друзей Жюли.