Когда минует август

По улице медленно проехал пикап, весь обклеенный какой-то пёстрой рекламой. В кузов автомобиля были нагромождены колонки, из которых хрипел раздражавший слуховой нерв голос: «Гости и жители Санкт-Петербурга! Диво Остров ждёт вас! Американские горки! Колесо обозрения! Катапульта! И многие другие аттракционы! Незабываемые впечатления! Для вас, вашей семьи и ваших друзей! Диво Остров! Улица Кемская, 1А!.. Гости и жители Санкт-Петербурга! Диво Остров ждёт вас!..»

Я взглядом проводил пикап и сел на парапет лицом к Неве. Закурил.

Шло время. Докуривал уже вторую или третью сигарету. По реке прогуливался пароход, от которого доносилась песня «Что тебе снится, крейсер Аврора?» Чайки мерно парили над зеркалом Невы, нежно отражавшим солнце цветущего августовского дня.

– У вас есть сигаретка? – до мурашек знакомый голос за спиной.

Я обернулся. Карина сияла не меньше меня. Она выглядела потрясающе! Ветер подхватывал её распущенные рыжие пряди, похожие на колосья, и казалось, вот-вот унесёт их в раздолье. А глаза! Эти самые ярко-зелёные глаза! Они перебивали свет солнца. Нет, они были самим солнцем! Только они могли согреть меня и осветить мой путь.

Мы наивно улыбались просто оттого, что были рады видеть друг друга. Казалось, мы могли бы улыбаться до самого заката, а потом продолжали бы до восхода, и так по кругу. Но внезапно Карина спрятала улыбку и медленно наклонилась к моему лицу. Внутри меня всё застыло. Сердце даже не думало биться, оно забыло, как это делать. Наступил критический момент.

– Дай мне сигарету, не спи, – строго сказала Карина мне прямо в ухо.

В одно мгновение я очнулся. Вскрыв новую пачку «Палл-Малла», протянул сигарету девице, дал прикурить.

– О, крепкие! – сказала она, сев на парапет рядом со мной. – Как дела? Что нового?

Я рассказал про встречу с Кареном и про его предложение. Карина слушала вполуха, сигарета интересовала её гораздо больше.

– Будешь куртизанкам глаза строить? – съехидничала она, потушив окурок о парапет.

– Почему сразу куртизанкам? – слегка надувшись, повторил я действие за Кариной. – Ничего я не собираюсь строить.

– Хочешь, чтобы они тебе строили?

– Я хочу…

«А чего я, собственно, хочу? – пронеслось в моей голове. – Ну ведь, действительно, не ради же сомнительных женщин или пошлой славы мне выходить на сцену. Все решения, действия, поступки должны быть во имя чего-то. Если за просто так, то это лишь игрушки, в которые рано или поздно надоест играть».

– Да ладно тебе. Я ж просто шучу, – перебила мои размышления Карина, вставая с парапета. – Пойдём, романтик.

– Куда?

– Нибудь. Со мной…

Мы шли по Невскому проспекту, полному жизни и беспечности, говорили обо всём и ни о чём.

– Есть охота, – пожаловалась Карина.

Словно по мановению всесильной руки, на пути появилась лавка с выпечкой. Я взял нам по хот-догу.

– Ну как? Романтика? – набив рот, иронизировал я.

– Лучше ресторанного жульена, – последовал не менее ироничный ответ.

Мы посмеялись. Карина спросила:

– Откуда ты?

– Оттуда, где в это время цветы толком не растут.

– Угу… Таймыр? Камчатка?

– Не то и не другое. Я бы даже…

– У тебя… это… – перебив меня, Карина указала на лицо каким-то неопределённым жестом. – Убери.

Я понял, что испачкался в соусе.

– Где? Здесь?

– Правее… Ещё… Да, вот… Размазал…

– Чёрт. Сильно?

– Да не. Так даже лучше… Держи ещё для красоты!

Неожиданно девица ткнула своим хот-догом мне прямо в нос, испачкав ещё больше. Звонко рассмеявшись, она издевательски воскликнула:

– Сайка за испуг!

Она всё смеялась и смеялась, как ребёнок, дожёвывая остатки хот-дога. Её так забавляло смотреть на мой чумазый нос, на вскинутые от удивления руки, на жалкий взгляд, который так и вопил «За что?» Я был бы и рад провалиться от стыда, да только некуда было. Это сравнимо с медосмотром в военкомате, когда на тебя, стоящего со спущенными трусами, пялится десяток врачей. Благо прохожие едва обращали внимание на этот цирк.

– Выпороть бы тебя ремнём по-отцовски за такие шутки, – пробубнил я, вытирая нос салфеткой и с досадой выбрасывая свой хот-дог в урну.

– А ты возьми и выпори! – не переставала хохотать Карина.

– Иди сюда!

Она вскрикнула и помчалась по тротуару, я за ней. Началась новая игра.

Я бежал в полноги, давая девице возможность немного оторваться, дабы веселье не закончилось так сразу, а затем нагнать её в нужный момент на светофоре, когда тот будет показывать красный. Но план не сработал. Карина резко свернула в сторону остановки и юркнула в заднюю дверь троллейбуса. Мне пришлось поднажать. В самый последний момент, когда створки почти закрылись, я шмыгнул вслед за девушкой.

– Иди, сюда! Ну иди сюда! Давай-давай! – напирал я на Карину, чей смех никак не унимался.

– Всё-всё-всё! Я в домике! – она забилась в угол и, съёжившись, закрыла голову руками.

– Молодые люди! – раздался сзади недовольный чёрствый голос. – Проезд оплачиваем!

Мы с Кариной переглянулись.

– У меня денег нет, – испугано, словно школьница, не приготовившая домашнее задание, пролепетала она.