Когда молчат письмена. Загадки древней Эгеиды

Гипотезу Гана поддержал итальянский лингвист Асколи, который в 1877 году писал: «Если кто-нибудь попытался бы расшифровать с помощью албанского языка таинственнейшие надписи этрусков, нельзя было бы утверждать, что он исходит из посылок, менее основательных, чем те, которые были избраны многими признанными учеными». Ровно через десять лет после этих слов Асколи его соотечественник Моратти попытался связать этрусское слово рил, переводя его как "возраст", с албанским корнем рри, означающим "расти". Еще через два года, в 1889 году, Шнейдер выступил с утверждением, что этрусский язык можно расшифровать с помощью древнего албанского языка, однако его попытки добиться конкретных результатов к успеху не привели.

В 1912 году в столице Греции, Афинах, вышел толстый том, посвященный интерпретации этрусского языка с помощью албанского. Его автором был Томопулос. Прошло несколько лег, и выдающийся итальянский этрусколог Дж. Буонамичи подытожил все попытки применить «албанский ключ» к решению загадки этрусского языка.

Буонамичи показал, что прямое сопоставление албанских и этрусских слов неправомерно. Однако, по его мнению, в языке этрусков, как и в албанском языке, имеется много сходных элементов. Объяснить это сходство можно двояко — либо оно является результатом древнего родства языков, либо же и албанский и этрусский языки «наслоились» на какой-то древнейший язык жителей Балкан и Италии, на котором там говорили до появления албанцев и этрусков.

Албанский язык является «материей, очень полезной для сопоставления с этрусским», — таков был осторожный и дипломатичный вывод заслуженного этрусколога. Действительно, албанский язык, по всей вероятности, является потомком, и притом единственным из «оставшихся в живых», древнего иллирийского языка (или языков, потому что иллирийских языков могло быть несколько), на котором говорило население Балкан, Центральной Европы и, возможно, древние жители Апеннинского полуострова. Многие элементы этого иллирийского языка могут быть и в этрусском языке. Не исключено, что и этрусский вообще является одним из иллирийских языков.

Значит, чтобы попытаться открыть этрусскую загадку «албанским ключом», нельзя прямо сопоставлять албанские и этрусские слова, сначала необходимо реконструировать «иллирийскую основу» в албанском, а только затем сравнивать полученные корни и грамматические формы с корнями и грамматикой этрусского языка. Только тогда мы сможем делать выводы, обладающие достаточной убедительностью. Но, к сожалению, такой реконструкции никто из этрускологов не проводил. Не провел ее и автор книги «Этруски начинают говорить» Э. Майани.

Вместо того чтобы сопоставлять язык этрусков с древним иллирийским языком, Майани — с весьма большой изобретательностью и остроумием — сделал попытку объяснить все этрусские слова с помощью слов албанских. Итогом этих сопоставлений явился «этруско-албанский словарь», содержащий около 300 слов. Казалось бы, такое число слов (при скудости дошедшей до нас этрусской лексики) говорит о том, что албанский язык действительно является ключом к этрусскому, но... Дело в том, что благодаря многолетним усилиям этрускологов удалось с достаточной достоверностью установить значение около 150 слов этрусского языка. А в словарик Майани из числа этих «бесспорных» слов вошло около десятка. Остальные же «бесспорные» слова туда не попали. Почему? Да потому, что здесь не нашлось албанских параллелей.