Когда молчит совесть

Первому она позвонила Зия Лалаеву. Из всей родни он был самый услужливый и легкий на подъем. Ради любимой жены Шойлы - племянницы Мархамат-ханум - он, как говорится, всегда безотказно плясал под ее дудку. А последнее время он попал в еще большую зависимость, - воспользовавшись тем, что Мархамат-ханум, растерявшаяся от собственных семейных неурядиц, выпустила Шойлу из-под своего влияния, та вот уже две недели как ушла от мужа. Если мир в семье Гюнашли восстановится, авторитет Сохраба и непреклонная воля тетки Мархамат помогут Зия возвратить обожаемую Шойлу.

Мархамат-ханум очень коротко изложила случившееся и категорическим тоном дала Зия ряд заданий:

- Отправляйся сию же минуту, не тяни!

Писклявый голос Зия бодро зазвучал в трубке:

- Зия лучше умрет, но выполнит поручения дорогой тети, его единственной надежды!

Мархамат бросила трубку, - выслушивать подобострастные речи Зия у нее не было никакой охоты. В течение получаса она оповестила всех родственников и знакомых, подняв на ноги весь город. Не забыла позвонить в редакции газет, чтобы вовремя были напечатаны некрологи и сообщения о дне и часе похорон.

Глава двенадцатая

Вугару до сих пор так и не удалось встретиться со своим научным руководителем, проконсультироваться с ним. То он не заставал Гюнашли в институте, то сам проводил целые дни на заводе. И сегодня полдня Вугар провел там, и лишь когда солнце перевалило за полдень, приехал в институт и с удивлением обнаружил, что двери всех лабораторий заперты. Он прошел в свой отдел, но и там никого не было. Вугар торопливо направился в общий отдел.

Бекташева сидела одна в обширной комнате. Всегда строгая и серьезная, сегодня она выглядела особенно хмурой, словно кто-то обидел ее. Поздоровавшись, Вугар осторожно спросил:

- Профессор у себя? Можно к нему?

Бекташева, не отрываясь от бумаг, отрицательно покачала головой:

- Нет его!

- Скоро ли он вернется? - робко спросил Вугар. - Он мне очень нужен...

- Не знаю, он передо мной не отчитывается, - дернув плечом, буркнула Бекташева.

- Как вы мне посоветуете, Селминаз-ханум, - стараясь говорить как можно мягче, продолжал Вугар, - когда лучше зайти, чтобы увидеться с ним?

- Спросите у него самого!

Вугар помолчал и заговорил еще осторожнее:

- Простите, что я отнимаю у вас время, но, может, вы скажете, товарищ Гамзаев в институте или уехал куда-нибудь?

- Уехал! - сурово отвечала Бекташева. - К профессору Гюнашли домой...

- Что-нибудь случилось? - встревожился Вугар.

Бекташева рассвирепела. Нет, это было неслыханно! Задавать ей столько вопросов, отрывать от работы... Подняв голову, она сердито посмотрела на Вугара:

- Вы что, с неба свалились? Ничего не слышали?

- Нет! А что же все-таки случилось?

- Даже объявления не читали, что со вчерашнего дня висит у входа в институт?

- Объявление?! - Вугар глядел непонимающе, виновато сказал: - Вчера меня не было в институте, Селминаз-ханум, я только что пришел...

- Тогда идите и потрудитесь прочесть! Я занята, иначе не стала бы вас утруждать, пошла бы вместе с вами и прочла вслух...

Вугара изумляло упрямство этой седоволосой женщины. Вместо того чтобы столько времени тратить на разговоры, сказала бы сразу.

Бекташева вдруг разбушевалась:

- Странные, ей-богу, люди! Чуть что, бежите ко мне! Будто я справочное бюро... Один в архиве роется, другой требует немедленную справку. В командировку отправляются или провожают гостей, я достаю билеты! Так мало этого, я еще должна им объявления читать. Ну можно ли так? Одно остается бросить все дела и идти к вам в прислуги! Пользуетесь моей добротой, а я ведь начальник отдела!

Вугар, понимая, что дальнейшие разговоры с ней бессмысленны, молча вышел в коридор и с замирающим сердцем направился к доске объявлений. В траурной черной рамке, занимая половину большой доски, висело объявление, в котором выражалось соболезнование профессору Сохрабу Гюнашли в связи с внезапной кончиной его незабвенного отца. Похороны состоятся сегодня в четыре часа.

Не теряя ни минуты, Вугар помчался к стоянке такси.

* * *

Когда он подъехал к дому Гюнашли, оркестр уже играл траурный марш. Люди, теснившиеся в маленьком дворике, медленно двигались по направлению к улице.

Преодолевая встречный людской поток, Вугар пробирался вперед. В середине двора он столкнулся с Зия Лалаевым, который, расталкивая толпу, освобождал дорогу для тех, кто понесет гроб.

- Куда прешься? Ослеп, что ли? Не видишь, люди на улицу выходят.

Но Вугар, не обращая внимания на его вопли, продолжал свой путь. Зия, надувшись как индюк, грудью пошел на него.

- Эй, кому я говорю! У тебя что, уши ватой заткнуты?

- Уйди с дороги! - спокойно произнес Вугар.

- Нельзя! - упорствовал Зия. - Говорю, нельзя! Вообще, кто тебя звал сюда? С каким лицом явился?!

- Не твоя забота!

- Нет, вы посмотрите на этого наглеца! - громко, чтобы слышало как можно больше людей, вопил Зия. - Мало ему несчастий, которые он обрушил на этот дом, еще не стыдится переступать его порог! Вот какие они бесстыжие, бессовестные эти сироты!