Когда молчит совесть

Но Агариза не сдавался:

— И по старым обычаям, и по новым сваты должны уважать порядки, заведенные в доме невесты.

Но Султан-оглы непреклонно возразил:

— Считайте, что мы в долгу перед вами. В другой раз специально на обед приедем. Я на диете, по вечерам ничего не ем. К тому же у нас сегодня есть еще одно важное дело.

— В такой поздний час какие могут быть дела? Вечер уже на исходе…

— Для нашего дела — сейчас самое время. — Султан-оглы повернулся к Вугару: — Взгляни-ка, сынок, который час?

Вугар не знал, куда торопится Султан-оглы, но возражать не стал. Он сильно проголодался и с удовольствием остался бы поужинать, да и с Арзу не хотелось ему расставаться. Однако он послушно ответил:

— Половина девятого, дедушка.

— Ого-го! Время не ждет!

Все переглянулись, Агариза обиженно пробормотал:

— Нехорошо получается…

— Не сердись, сват, — успокоил его Султан-оглы. — Быть бы нам здоровыми, а там снова соберемся, посидим спокойно, мне с тобой о многом потолковать надо.

Арзу принесла чай. Кинув в стакан горсть мелко наколотого сахара и помешивая ложечкой, старик обратился к ней:

— И ты поторопись, дочка, переоденься…

На лице Агаризы обида сменилась удивлением:

— Как, вы и ее уводите?

— Не бойся, сват, не навсегда забираем, лишь на часок другой… Обет дал с молодыми в кино сходить.

Агариза лукаво посмотрел на гостя, лицо его прояснилось, и, хмыкнув, он рассмеялся:

— А ты шутник! Я-то думаю, что у него за важные дела? Жена, тащи угощенье! Пошутил наш гость, просто хотел подразнить нас…

Но Султан-оглы серьезно остановил его:

— Нет, сват, я не шучу, это чистая правда.

— Да что за важность, завтра сходите!

— Нельзя, сват! У каждого часа свое назначение. Вдруг со мной что случится — и останется навсегда в сердце досада. Смерть-то совсем рядом, как говорится, между бровью и глазом. Сердце у меня давно пошаливает, а в последнее время боли не затихают. Ты уж нас отпусти.

Агариза долго молчал, не зная, как повести себя. Он вопросительно взглянул на жену. Ширинбаджи недоуменно пожала плечами и, немного подумав, повернулась к дочери, которая в сторонке спокойно ожидала родительского решения, кивнула ей: иди, мол, одевайся!

* * *

Султан-оглы не разрешил Вугару встать в очередь. Сам подошел к кассе и купил билеты, но не три, а два. В ответ на удивленные взгляды молодых ответил просто и коротко:

— Нельзя режим нарушать, спать пора.

Он взял Арзу и Вугара под руки и, отведя их в сторону, пояснил:

— Старость — второе детство. Не будешь вовремя ложиться и вовремя вставать, плохо придется. Бог даст, доживете сами увидите. А сейчас проводите меня.

Они дошли до сквера, где по вечерам Султан-оглы дышал свежим воздухом. Он высвободил руки:

— А теперь возвращайтесь, не то опоздаете в кино!

— До начала сеанса еще много времени, мы проводим вас до самого дома.

— Говорю, возвращайтесь, — строго сказал старик. — А я еще тут на лавочке посижу, подышу. Обо мне не беспокойтесь.

Вугар виновато и благодарно взглянул на него:

— Я сегодня совсем замучил вас, дедушка Мургуз, простите меня.

— Ну ладно, ладно, до свидания!

Султан-оглы за руку попрощался с молодыми и пошел вперед. Пройдя несколько шагов, он обернулся. Вугар и Арзу стояли на том же месте, признательным взглядом провожая старика. Он погрозил им пальцем и шутливо припугнул:

— Еще раз поссоритесь, уши отрежу!

Молодые звонко и весело рассмеялись, и этот смех прозвучал для Султана-оглы как залог их будущего счастья и спокойствия…

Глава восьмая

Терпение Вугара истощилось. Весь вечер сгорал он от желания обнять Арзу, расцеловать ее, и едва Султан-оглы скрылся из глаз, он быстрым шагом повел девушку в глубь сквера, туда, где темнели деревья и не было ни души. Он прижал ее к себе, и Арзу, никогда не позволявшая ничего подобного, нежно обняла его за шею.

— Как я соскучился, — прерывающимся голосом прошептал Вугар.

Арзу, на мгновенье чуть отстранившись, положила голову ему на грудь и еле слышно ответила:

— И я…

— И все-таки я мучился больше…

— Откуда ты знаешь? — обиженно спросила Арзу.

— Знаю, потому что я во всем виноват…

— Что было, то прошло.

— Ты простила меня? Совсем простила?

— Об этом не спрашивают…

— Да, да, не надо спрашивать, надо почувствовать… Но я хочу быть уверен…

— Я давно простила тебя, Вугар, задолго до того, как ты пришел просить прощения.

— Ты умница, Арзу…

— Да, когда господь бог ум распределял, на мою долю немного больше досталось…

— Не до шуток мне, Арзу. Твое письмо чуть не убило меня…

— Не надо об этом…

— Дай мне выговориться, Арзу!

— Т-с-с… — Она приложила ладонь к губам Вугара и еще крепче прижалась к нему. — Как громко стучит твое сердце!

Вугар жадно вдыхал сквозь ее пальцы прохладный вечерний воздух.

— Оно слагает песню о моей нескончаемой любви к тебе, слышишь?

— Слышу…

— Оно просит у тебя прощенья, догадываешься?

— Догадываюсь!

— Оно дает обещание, что никогда больше не повторится такое. Веришь?

— Верю! — Арзу отняла голову от груди Вугара и, глядя на него снизу вверх, с улыбкой прошептала: — Оно еще что-то говорит…

— Что же?

— Что мы опаздываем в кино, и билеты, купленные дедушкой Мургузом, могут пропасть.