Когда настанет время возмездия (СИ)

От этой мысли даже сил прибавляется, точно какой-то всплеск безумной энергии, помогающей мне обыграть своё положение. Обхватывает палку двумя руками и начинаю наносить серьёзные удары, вкладывая в них всю силу своего тела. Звуки ударов отлетают от каменных стен зала, врезаясь меня, как очередная порция силы. Алеку приходится начать отступать, потому что я размахиваюсь всё хлеще, наступая, с какой-то слепой, свирепой яростью, вкладываясь и вкладываясь в каждый удар. Мой лоб начинает покрываться испариной, я чувствую жар в каждой мышцы тела, они горят на износ, но это только разжигает мой пыл сильнее, а когда наконец вижу единственный удобный случай, сразу же пользуюсь им выбивая палку из руки Алека.

Но это не ошеломляет его, я вижу на губах скользнувшую кривую ухмылку, прямо перед тем, как он перехватывает мои руки, нажимая слишком сильно, чтобы я выронила палку, и оставляя меня абсолютно «голой» перед ним. Хотя именно такой я себя и ощущаю, когда резко отступаю назад, тяжело дыша и глядя на Алека широко раскрытыми глазами. Он смотрит на меня уже не так легкомысленно, как прежде, однако по его мнению этого всё равно недостаточно, хотя я точно вложилась по максимуму, когда он даже не вспотел.

— Ты злишься, это — твой минус. Марко тебя натренировал на эмоции, потому что у него не было времени, — говорит он, но уже серьёзно и без той невыносимой ухмылки, говорящей, что весь мир у его ног. Обычно, я её люблю, но сегодня она для меня, как самая раздражающая вещь на свете. Потому что сегодня мир — это я. — Ты же должна это просто делать, как инстинкт, как ты сама, телом, Лена, а не головой.

А ещё меня раздражает, когда он начинает учить меня, хотя если отбросить эмоции, возможно мне бы стоило прислушаться к его советам.

— Ты вроде собирался проучить меня, а не учить, — бросаю ему, всем своим видом демонстрируя, что мне не интересны его нравоучения.

Я собираюсь раздраконить Алека, хотя, кажется, не совсем придаю отчёта своим действиям. Овце дразнить волка? Что ж, хотя бы подавольствуюсь выражением его лица. Алек приподнимает бровь с видом «серьёзно?», и я не раздумывая, дарю ему чертовски обворожительную улыбку.

Ещё как!

Он принимает этот вызов, однако тут же откидывает палку в сторону.

— Надо же дать тебе хоть малейший шанс, — дразнится в ответ Алек и вновь возвращает эту до невозможности распутную ухмылку.

Я нападаю, наношу удары, которые Алек без труда блокирует, уворачивается и нагибается, продолжая дразнить меня, что работает безоговорочно. Я снова злюсь, но в особенности за то, что слишком выматываюсь, пытаясь просто хотя бы раз его задеть. С усердием. С невероятной скоростью, придумывая и изощряясь. Но это всё ни черта не работает. В очередной удобный момент, Алек просто нагибается, проскальзывает под моей рукой и одним тягучим движением обхватывает меня за талию, чтобы в следующую секунду пригвоздить меня к полу. На сей раз, я стону, ощущая, как боль расплывается по всему моему телу.

Его ладонь по-прежнему на моем животе, он стоит на одном согнутом колене прямо надо мной. И он вновь серьёзен.

— Елай быстрее и сильнее меня, и это факт, — зачем-то говорит он мне, пока пытаюсь отдышаться. — Но только по тому что, он на три четверти Бог, когда я всего лишь на одну треть. Улавливаешь ход мысли?

Я закашливаюсь от своего хриплого смеха, но всё равно продолжаю улыбаться. Мне больно, и Алек почти меня сломал. По крайней мере, мой позвоночник точно вполне мог обзавестись несколькими трещинами, но я всё равно не упускаю возможности разозлить Алека сильнее.

— Я никак не пойму, ты решил меня заморить разговорами, чтобы я быстрее сдалась?

Ой — ёй, Алек точно находит это не слишком смешным. Он встаёт и чуть отступает, чтобы я могла подняться. Слава богу, я не издаю ни единого звука, никак не нарадуясь, что он не может слышать моих мыслей, в которых буквально воплю и ною, стеная, что моё тело завтра утром будет выглядеть как один сплошной синяк.

— Два — ноль, принцесса. Осталась последняя попытка.

И три минуту, мысль о которых заставляет меня улыбаться. Алек конечно же этого не помнит, поглощённый только тем, что каждый раз побеждает меня, поэтому не понимает моей улыбки. Но его она точно злит.

Потому что на сей раз он нападает первым, и это значительно уменьшает мои шансы продержаться их. Я уворачиваюсь, постоянно отступая, крутясь и уходя в стороны, но Алек так быстр, что уже спустя пару мгновений, он подбирается ко мне, захватывает рукой и пытается угомонить. Я пинаю его пяткой, одновременно кусая руку, на что он реагирует крайне изумлённо, словно я использовала что-то абсолютно противозаконное. Однако это помогает выбраться и приблизить свой кулак почти к его лицу. Он захватывает моё запястье, но я бью второй рукой, и ему приходится её тоже перехватить. Я почти прижата к нему, мои губы ловят его горячее дыхание, когда он смотрит на меня из под своих тяжёлых век.