Когда настанет время возмездия (СИ)

Но если приглядеться… если посмотреть в глаза Марко, Николы и Алека, то можно увидеть отражение всех моих тревог в каждых.

Всё происходит слишком быстро, когда внутри, наоборот, всё кричит только о том, что нам всем нужно ещё время.

— Должен ли я переживать, что ты опять растеряешь все мортэмы, пока будешь добираться до места? — спрашивает Алек, когда наконец забирает меня у Марко, отправляя его что-то сделать, и садит перед собой на заднее сидение, чтобы проверить все мои карманы на штанах.

Его голос звучит так, словно его вопрос безобидная насмешка, но его глаза подсказывают мне, что на самом деле он переживает об этом. Я же чувствую себя маленькой девочкой, которую собирают первый раз в школу, тысячу раз проверяя, помню ли я своё имя. И это… напрягает? Ещё как. Особенно если оглядеться и увидеть, что я здесь не единственная девушка. Вот только с ними ни с кем так не возятся. Но даже если я и хочу накричать на них всех, один взгляд на Алека, его глаза, которые кричат мне, что он готов в любую секунду засунуть меня в багажник и запереть в нём, пока всё не закончится… нет, я не буду возражать, понимая, что так он хотя бы сам лично удостовериться, что у меня всё на месте. Меньше переживаний, меньше мыслей обо мне.

Но и отвечать, как послушная, не могу. В конце концов, по другому было бы на меня совсем не похоже.

— Ты мне их насовал по всем возможным карманам, — парирую я, наклоняя голову, чтобы хоть немножко подразнить его. — Поверь, даже если очень захочу, мне просто дороги не хватит, чтобы их раскидывать, как хлебные крошки.

Алек пытается продемонстрировать недовольство, как бы говоря «очень смешно», но его выдают глаза. Улыбающиеся и тёплые. Вот только без маленькой мести всё равно не обходится, когда он резко затягивает ремешок на штанине между карманами. Он всё ещё старается придерживаться серьёзности.

— Магнит? — спрашивает он, поднимая бровь так, словно не верит, что я способна сдать этот импровизированный тест.

Но я его сдаю, сразу же хлопая себя по карману на левом плече. Или всё же не сдаю, он тут же пытается заглянуть в него, чтобы удостовериться, но на сей раз я останавливаю его, кладя ладони на плечи. Я не хочу быть резкой, хотя кажется, что всё дошло уже до абсурда и дальше просто некуда…

Глубокий вдох, и голос мягкий, понимающий.

— Перестань, — прошу его, теперь уже наклоняя голову, чтобы заглянуть в глаза. Упрямые, но такие любимые. — Ты проверял его десять минут назад, когда Марко забивал вторую половину моих карманов теми вещами, название которых я даже не знаю. А если бы и знала, то не понимала, как ими пользоваться. Да и зачем? Я буду с Елаем, а ты сам признал, что лучше тебя может быть только он. И при этом у нас с ним одна из самых лёгких задачей, ты сам сказал, что в том корпусе даже охрану стараются не держать, чтобы лишний раз никого не провоцировать.

Я произношу это так чётко и решительно, что мне самой кажется, будто я отрепетировала эту речь.

Но Алека она совсем не пронимает. Даже его застывшее выражение лица не дрогнет. Напротив, оно так каменеет, что мне больше не хочется ничего доказывать. Тем более, спорить. Единственное, что я могу успешно сделать — сдаться.

— Покажи мне его, — настаивает Алек, и я-таки уступаю, хотя всем видом демонстрируя, что это глупо с его стороны, когда красноречиво закатываю глаза.

Хотя… возможно и не глупо. Его действительно там нет. И первые несколько секунд моё ошеломление не сравнить даже с масштабностью окружности целой планеты.

— Но как…

Я быстро двигаюсь, принимаясь искать его по другим карманам, когда внезапно перед моими глазами появляется тот самый магнит. Зажатый между пальцев Алека.

— Сказал же, проверь. Я вытащил его, пока ты разговаривала с Марко, а ты даже не заметила этого.

Резко выдёргиваю прибор из его пальцев, одаривая его недовольным взглядом, и тут же засовываю в карман, с хлопком ударяя по липучке.

— Это подло, Алек, — горячо говорю без единого намёка на сарказм, — очень подло.

Но он ничего не отвечает, словно даже и не считает себя неправым. Вместо этого начинами снова давать наставления.

— Никому не отдавай его, — попутно застёгивает и затягивает всевозможные застёжки, резкими, быстрыми движениями, — двигайся за Елаем и постоянно держи инстинкты включёнными. — Он застёгивает молнию до самой горловины, не отводя ни разу внушительного взгляда от моих глаз. — И постарайся не вляпаться в неприятности.

Я чувствую, что моё терпение грозит в любую секунду закончиться. Но не потому что Алек слишком очевидно переживает, а потому что даже в такую минуту ведёт себя слишком холодно. А ещё потому что он затягивает всё настолько туго, что мне становится некомфортно, словно кто-то меня ловит в тиски. Я перехватываю руку Алека уже когда он тянется к манжетам, чтобы поплотнее перестегнуть липучку. Такое ощущение, что он пытается таким образом закрыть меня. Но…

— Это не то, что поможет мне выжить, — я ненавижу, что слова звучат раздраженно, но не знаю, как по другому его остановить.