Скорпиус, не ответив, потыкал пальцем упругую игольницу. Он вспомнил, как в первый день в Малфой-мэноре бабушка вообще не вышла к ним, а дедушка, встретив их на широкой, головокружительно крутой лестнице, ведущей в столовую, окинул Драко холодным взглядом, в котором сквозило разочарование, и процедил сквозь зубы:
— Я не ждал тебя так рано, Драко.
Мельком взглянув на оробевшего Скорпиуса, он добавил, уже отворачиваясь:
— Тебе не следовало брать его с собой.
Скорпиус с тоской посмотрел в окно: дождь прекратился, и залитый, потемневший парк стоял поникший и унылый.
— Можно мне погулять? — спросил Скорпиус. Гулять ему совсем не хотелось, но всё же пахнущее ежевикой и полынью одиночество парка было куда лучше разговора с отцом, с которым Скорпиус всегда чувствовал себя неловко — должно быть, оттого, что редко с ним виделся. Он не знал, о чем говорить с этим печальным растерянным человеком, вечно погруженным в свои мысли; и, кажется, Драко чувствовал то же самое, потому что с облегчением ответил:
— Да, конечно. Беги, малыш.
Выйдя из дома, Скорпиус обнаружил, что из-за ливня земля в парке превратилась в грязь. С сожалением взглянув на свою «тайную тропу», Скорпиус прошел мимо и медленно двинулся вперед по мощеной дороге, ведущей к воротам. В тени старых буков было темно, промозгло и немного жутко; пахло влажной землей, влажной корой и влажными травами. Ветер улегся, и всё вокруг застыло в каком-то мрачном оцепенении: казалось, даже воздух стал густым и тяжелым. В тишине Скорпиус слышал только тихий звук своих шагов. Дорога казалась бесконечной, словно дом, оставшийся за спиной, не желал отпускать Скорпиуса и тянул его обратно к себе.
Наконец Скорпиус достиг ворот. Приблизившись к ним, он взялся за узорчатые чугунные прутья, прижался к ним лицом и посмотрел вперед, стараясь разглядеть хоть что-то в тумане, окутывающем Малфой-мэнор. Туман был настолько густым, что казалось — там ничего нет, что мир просто кончается за этими воротами, превращаясь в блеклое Ничто. И Скорпиус подумал, что мама, наверное, не может добраться сюда из-за этого тумана, но обязательно приедет, как только туман рассеется. Ведь папа, забирая Скорпиуса из школы, обещал, что они проведут вместе всё лето.
Скорпиус вспомнил, как ранним утром первого дня каникул Драко неожиданно появился в Хогвартсе и велел ему собирать вещи. Скорпиус, еще сонный, сказал, что мама приедет вечером, после работы, поэтому торопиться некуда, но Драко сам достал маленький чемоданчик Скорпиуса и принялся складывать его вещи. Он так спешил, что запихивал их как попало, комкая и наваливая друг на друга; Скорпиусу ясно вспомнилось, как папа едва не сломал молнию, когда застегивал чемодан…
Скорпиус просунул руки между прутьев и вытянул их вперед, наблюдая за тем, как туман поглощает его пальцы, а потом и кисти рук. «Не делай этого! — предупредил его осторожный спутник. — Иначе туман съест тебя целиком!». «Глупости, — возразил спутник-всезнайка. — Туман никого не ест. Людей едят чудовища, которые в нем прячутся». Неожиданно Скорпиусу стало жутко: пусть он и знал, что таящихся в тумане чудовищ только что придумал он сам, но всё равно почувствовал, как что-то неприятно сжалось в животе. Скорпиус отдернул руки, оцарапавшись о чугунный завиток. «Всё, теперь чудовища почуют запах твоей крови и придут сюда», — не удержался он.
Чтобы отвлечься от мыслей о чудовищах, Скорпиус повис на створках ворот и попытался их открыть. Ворота никак не подавались. Когда они, наконец, тяжело сдвинулись с места и с мрачным скрипом начали раскрываться, за спиной Скорпиуса раздался испуганный говорок:
— Ах, маленький господин, маленький господин, вам не следует выходить за ворота!
Скорпиус, смутившись, отпустил створки и обернулся.
— Я… Я не собирался выходить, — сказал он домовому эльфу. — Я просто… ну… Я хотел посмотреть, не едет ли мама.
— Да-да, маленький господин скучает по маме, разумеется, — запричитал эльф, увлекая Скорпиуса прочь от ворот. — Ах, вот беда, вот беда… Пойдемте, маленький господин, уже был гонг к обеду, а в саду сыро, вы совсем застудитесь… Вот, я принес вам курточку, соблаговолите просунуть ручки, вот так, вот так…
Скорпиус одернул рукава темно-синей шерстяной куртки с погончиками и нарядными золотыми пуговицами.
— Но это не моя куртка, — сказал он недоуменно.
Домовой эльф всё еще суетился вокруг Скорпиуса, оправляя курточку и зачем-то отряхивая ее рукой, и поэтому ответил из-за спины:
— Верно, верно, это детская курточка вашего папеньки, поглядите, как впору она вам пришлась, просто загляденье… Как прекрасно она сохранилась, а всё потому, что хозяйские вещи мы частенько перетрясаем, проветриваем и перекладываем нафталином…
— А где моя одежда? — перебил его Скорпиус. — Та, с которой я приехал из школы? Я никак не могу найти мой чемодан.
Домовой эльф перестал возиться с курточкой и сокрушенно вздохнул.
— Ах, да, из школы, вы как раз уезжали из школы… — забормотал он себе под нос и, пока они со Скорпиусом шли к дому, больше не сказал ни слова, только всё вздыхал.