Когда небеса молчат

Почему именно я, а не тот негодяй из соседнего дома, который бьет свою жену и мучает детей?

Почему я, а не тот самовлюбленный, упоенный собственной властью вице–президент фирмы, начальник моего отдела? Почему именно я, которому только–только начала улыбаться удача, а не та сумасшедшая старуха, которая роется в мусорных ящиках в поисках обьедков с нашего стола?

Почему именно я, а не настоящие злодеи, которые окружают нас со всех сторон?[16]

Веский довод атеистов

К. С. Льюис, атеист до своего обращения, рассказывал, что в прежние времена в ответ на вопрос, почему он не верует в Бога, он указывал на несправедливость мира. Это звучало примерно так:

Все напрасно: жизнь к концу времен окажется лишь преходящим и бессмысленным изгибом на шероховатой поверхности вечной материи. Если вы попытаетесь убедить меня, что все это есть творение великодушного и всемогущего духа, то я отвечу вам, что все доказательства свидетельствуют об обратном. Так что либо никакого духа, стоящего над вселенной, не существует, либо существует дух, безразличный к добру и злу, либо же это дух злой.[17]

По правде говоря, атеист приводит нам довольно веский довод в свою пользу. Вопрос «почему?» всегда был не очень приятным, поскольку на него нет ответа. Это как чрезмерно шаловливый ребенок, который является источником постоянного стыда и неловкости для всех членов своей семьи.

Не мелкие повседневные заботы превращают нашу райскую жизнь в ад, но внезапные удары из–за угла. Мы не всегда оказываемся готовы к тем резким поворотам, которые уготавливает нам судьба. Едва только мы, казалось бы, берем жизнь в свои руки, как паши пальцы вдруг начинают неметь, а восклицательные знаки превращаются в вопросительные. Неожиданное и необъяснимое — вот что сбивает нас с ног.

В последующих двух главах я постараюсь подняться на ноги и восстановить равновесие. Надеюсь, вы останетесь со мной.

ГЛАВА 9 ПОЧЕМУ Я?

В 1972 году я подарил своей жене на Рождество золотые часы. На крышке была выгравирована надпись: Дорогой Кай, с любовью, 1972 «Замечательный год»

Тогда я еще не знал, что это будет наш последний замечательный год на довольно долгое время.

В начале 1973–го у нашего пятнадцатилетнего сына Ронни ни с того ни с сего, как нам тогда показалось, начались перепады в поведении. Он очень изменился, стал другим человеком. В школе его дела пошли под гору, он сделался угрюмым и непредсказуемым. Сегодня он чувствовал себя счастливейшим на свете, а назавтра вдруг становился злобным, неразговорчивым, раздражительным и грубым; но на следующий же день корил себя за свое вчерашнее поведение.

Мы ломали голову, что же случилось и что на самом деле творится с нашим сыном. Сначала я подумал, что у него духовные трудности, но в течение последующих трех лет, невзирая на паши непрестанные молитвы и все усилия, которые мы прилагали, положение только ухудшалось.

После попытки самоубийства мы поместили его на две недели в психиатрическую лечебницу на обследование. Ему поставили диагноз «маниакальная депрессия», т.е. расстройство в поведении, вызванное химическим дисбалансом в крови, что и делало его глубоко несчастным и подавленным. Болень его была биполярной, что означало, что настроение его колебалось между радостной приподнятостью и мрачным отчаянием.

Врач прописал ему новое чудодейственное лекарство литиум, а также стелации и элавии. Ронни сразу же стало намного лучше. Одно из моих самых ярких и счастливых (?) воспоминаний — это момент, когда он понял, что не его вина в том, что он так себя ведет, что причина тому — его болезнь.

Воодушевленные осознанием того, что диагноз поставлен и исцеление возможно, мы с Кай молились с большой верою. У нас не возникало сомнений в том, что Господь спасет нашего мальчика. Нам казалось, что мы услышали от Бога это обетование. Я знал, что в один прекрасный день Ронни пойдет по моим стонам, станет пастором и посвятит свою жизнь служению Богу. Кошмар был позади. Это был август 1975.

Три месяца спустя в День благодарения Ронни покончил с собой.