Когда небеса молчат

Но ведь это ничего не значит! Ни восемь, ни восемьдесят других детей не заменят вам того одного, которого вы потеряли. Подобные утешители ведут себя так, как будто они не воспринимают наше горе всерьез. Ответ одного человека другому всегда остается загадкой для последнего и даже может довести его до отчаяния.

Только поймите меня правильно. Я уверен, что когда мы сами шагнем в вечность и пелена неведения спадет с наших глаз, мы согласимся со всем, что совершил в нашей жизни Господь. «Да, — скажем мы, это было действительно к лучшему. Теперь я это понимаю». Мы будем довольны и не станем жаловаться и роптать. Однако но эту сторону бесконечности один маленький ответик стоит дюжины ответов на небесах.

Следовательно, «почему?» — вопрос неверный, поскольку он в конце концов ничего не решает. Поэтому когда окружающие в порыве искреннего желания утешить нас начинают навязывать нам свои объяснения, мы можем остановить их слонами древнего страдальца: «Как же вы хотите утешать меня пустым? В ваших ответах остается одна ложь» (Иов 21:34).

К. С. Льюис делится результатами своих поисков недостижимого ответа:

Так где же Бог? Больше всего меня беспокоит следующее: когда вы счастливы, очень счастливы и не ощущаете острой потребности в Боге, стоит вам обратиться к Нему со словами благодарности и хвалы, как вы будете приняты Им с распростертыми объятиями. Но как только вы оказываетесь в беде, когда у вас не осталось никакой надежды, пойдите к Нему, и что будет? Дверь захлопнется у вас перед носом, и вы услышите, как один за другим запираются засовы. А затем — тишина. Вам остается только развернуться и уйти.[31]

Наша ошибка заключается не в том, что мы не находим верных ответов, а в том, что мы задаем неверные вопросы.

Как сказал Кристофер Морли: «У меня для Бога припасен не один миллион вопросов, но, когда я сталкиваюсь с Ним лицом к лицу, они улетучиваются из моей головы и теряют всякий смысл».[32]

По мере того как углубляются наши знания о Боге и укрепляются наши с Ним отношения, мы начинаем больше доверять Ему; а чем больше мы Ему доверяем, тем меньше становится наше желание все понять. Осознав эту простую истину, мы можем обрести, наконец, долгожданный покой.

В свете Библии

В девятой главе Евангелия от Иоанна рассказывается история об одном слепорожденном и его встрече с Иисусом Христом. Проходя мимо, Иисус обратил на него Свое внимание. В те времена на всех проезжих дорогах было полно несчастных, уродов и калек, которые из–за своих физических недостатков вынуждены были попрошайничать. Они стали настолько привычным зрелищем, что люди практически не замечали их или воспринимали этих бедолаг только как досадую помеху на пути, с которой вынуждены были мириться.

Когда мы читаем, что Иисус «увидел» этого человека, на языке оригинала имеется в виду, что Он посмотрел на него с большим интересом. Это был не просто брошенный мельком взгляд Христос очень внимательно вглядывался в этого слепого, что и заметили ученики. Они немедленно приняли живейшее участие в обсуждении судьбы этого человека, но лишь с богословской точки зрения.

Их вопрос отражает религиозное мышление того времени: «Равви! Кто согрешил, он или родители его, что родился слепым?» (Иоан 9:2). Они не спросили: «Неужели кто–нибудь согрешил?», они спросили: «Кто согрешил?».

У них не возникло ни тени сомнения, что именно грех повлек за собой слепоту; оставалось только выяснить, чей грех. И они не имели в виду грех в его глобальном проявлении, свойственный каждому человеку. Нет, их интересовало конкретное прегрешение, послужившее причиной данной напасти.

Согласно бытующим в те времена религиозным представлениям, грех всегда приносил страдания, а значит, если человек страдал или имел какие–то физические отклонения от нормы, следовательно, он был грешен сам или грешны были его родители. Неправедных мучений, по мнению людей, не существовало, мучения однозначно подразумевали прегрешение.