Когда-нибудь мы будем вместе (СИ)

— Как так, Павел Сергеевич, — убито уточнил я, — ведь не война и не штурм Сталинграда, откуда такие потери? Какого хрена! — возвысил я голос, — кругом войск и техники немеряно!

— Виноват! — вытянулся по стойке смирно министр.

— Ааа, что с вас возьмешь, — разочарованно махнул я рукой, — такточнониканнетвиноватисправлюсь. Полетели на место боя, посмотрим лично.

Чтобы не выделяться среди камуфлированных, Грачев подогнал мне хэбуху и бушлат с папахой. Я порекомендовал куда засунуть ему папаху и потребовал шапку-ушанку. Для полноты облика я затребовал еще портупею и заряженный пистолет Макарова.

С мной в вертолет загрузили всех остальных папахеров, причастных к инциденту.

Для сопровождения подняли эскадрилью МИ-24. Над планируемым местом высадки кружил высотный разведчик. Для исключения всяких случайностей, перед моим вылетом, два Су-25 превентивно проштурмовали зеленку, по обе стороны трассы в районе бывшего блокпоста и Андийского перевала. Любят себя товарищи генералы, ценят, берегут свою шкуру. Мне в уши дуют — вроде как о безопасности президента беспокоятся. Они бы так о солдатиках заботились. Ну, раз генералы о них не думают, придется мне порадеть.

Я выпрыгнул на землю и, пригнувшись от вращающихся лопастей вертолета, поспешно отошел в безопасное место, придерживая головной убор. Прибывшие вояки десантировались и скучковались немного в стороне от меня.

"Ишь, стоят испуганно озираются, уши прижали, козлы!"

— Позовите ко мне генерала Киселева, — приказал я помощнику.

Через три минуты передо мной вытянулся заместитель командующего объединенной группировки войск антитеррористической операции, преданно поедая меня глазами.

— Показывайте генерал, на местности, по ходу дела рассказывайте. Что, где и как, с самого начала.

— Товарищ главнокомандующий, сейчас командир батальона, подполковник Семенов, доложит с самого начала. Лучше послушать непосредственного участника.

— Зовите…

Я шел за комбатом, комкающим в руках снятые перчатки, и слушал доклад о ходе боестолкновения, восстановленного по результатам осмотра поля боя, разрушенного блокпоста и мечети, докладов по радио о нападении боевиков и отданных боевых приказов.

Небольшая площадка в районе мечети была завалена россыпями гильз, тубусами гранатометов, хвостовиками гранатных выстрелов, почерневшими от крови обрывками бинтов. Избитые пулями стены, с выбитыми раковинами кирпичной кладки, полуразрушенные от прямых попаданий гранат оконные и дверные проемы мечети. Сладковатый, резкий, до сих пор не выветрившийся запах сгоревшего пороха и тротила, запах смерти.

Комбат, периодически оглядываясь на генерала, наступающего на пятки, выдал всю ретроспективу прошедшего боя.

— Поясните мне, генерал, суть отданного полковником Макаренко приказа: "Ни шагу назад"? Подтвержденного вашим приказом: "разогнать десяток бандитов ссаными тряпками".

Я внимательно смотрел на судорожное шевеление последней извилины под папахой с красным верхом, отражающееся паникой на челе генерала.

— Борис Николаевич! Вы все не так поняли! — генерал оглянулся, узрел крайнего и рявкнул: — Полковник Макаренко! Ко мне!

Прибежавший полковник не успел козырнуть, как был озадачен генералом, умело съезжающим с темы:

— Доложите главнокомандующему содержание вашего приказа на удержание позиций.

Не ожидавший такой подставы полковник заюлил, сдавая начальника: — Я не отдавал такого приказа, я продублировал распоряжение штаба АТО: "Не пропустить бандитов на территорию Дагестана".

Неслышной тенью скользящий рядом Грачев, скривился от не политкорректности полковника:

— Вы за себя отвечайте, генерал за свои действия сам ответит.

Я зашел в разрушенную мечеть, хрустя гильзами, усыпавшими пол в несколько слоев.

Министр обороны, генерал Кисилев, полковник Макаренко и комбат зашли следом за мной. Остановившись у окна, я замер оглядывая окрестности, пытаясь представить, о чем думали офицеры и солдаты, умирая в этом бессмысленном бою, преданные своим руководством. Не оборачиваясь к стоящим за спиной офицерам, я глухо спросил:

— Здесь вы, на просьбу об отходе, приказали стоять насмерть, полковник Макаренко?

За спиной, раздалось невнятное кряхтенье и гмыканье.

— Сто двадцать пять человек, вы, полковник, положили в этих горах.

За спиной все затихло, не слышно стало даже надсадного сипения прокуренных легких генерала.

— А вы генерал, отсюда последних живых подымали в атаку, гонять оставшиеся полторы тысячи боевиков по окрестным горам? Почему вы не подняли авиацию? Видимость была миллион на миллион?

— Виноват, товарищ главнокомандующий, — неуверенно подал голос генерал, — неправильно оценил силы боевиков.