Когда осенние печали. Часть 3.

— А бабка с Олегом уже знают? — услышав новость, она задала первый вопрос.

— Знают, — Михаил решил не обманывать. — И они знают, и Златкины тоже в курсе.

— Все в курсе! — Сандра театрально развела руками. — Только мать не в курсе!

— Мы сначала объехали тех, кто ближе живёт. Не обижайся, мам. Какая разница, кто раньше узнал, кто позже? Я же приехал.

— Ну, конечно… — мать обиженно поджала губы. — Кто ближе… Олежек за городом живёт, но он же — ближе!

— Мам… — Миша обнял мать за плечи. — Ну, перестань. Лучше порадуйся за нас!

— А Златины родители вообще должны были всё узнать от меня! Должно быть сватовство, помолвка… — высвободившись из объятий сына, Александра широко шагала по гостиной и всплёскивала руками от возмущения. — Мы должны встретиться, оговорить все условия…

— Какие условия, мам?.. — присев на стул, Миша смотрел на мать как на маленького ребёнка. — Мы — взрослые люди, всё сами организуем. А, может, вообще обойдёмся ЗАГСом. Мы пока не решили.

— То есть как это — ЗАГСом?! — трезвая Александра Семёновна любила изображать заботливую родительницу, даже несмотря на то, что жила за счёт сожителя–пенсионера, а так же собственных матери и сына, которые каждый месяц выделяли ей небольшие суммы из своих доходов. — Ты — мой единственный сын, я должна женить тебя по всем правилам! Я что, не имею права погулять на твоей свадьбе?! Ну, пусть твоя Злата не хочет, она не в первый раз замуж выходит… Но ты–то — впервые женишься!

— Мама… — Михаил нарочно пропустил мимо ушей упоминание о Златином втором замужестве. — У нас пока нет планов. К тому же… к тому же, ты скоро станешь бабушкой, а это ведь важнее, правда?

Узнав, что у неё скоро появится внук или внучка, Александра даже всплакнула. Эта новость подействовала на неё сильнее, и Миша не стал говорить, что бабушка и Златины родители давно в курсе. Напротив, он сделал вид, что сообщил матери об этом первой — знал, что она не будет выяснять подробности ни у Вероники Григорьевны, ни у будущих сватов. Несмотря ни на что, свою мать Миша любил и всегда жалел.

По пути домой он снова призадумался. Пышной свадьбы вовсе не хотелось, но он решил во всём положиться на Злату.

…Как будто угадав его мысли, она первой начала разговор. Накормив Мишу ужином, Злата уютно устроилась рядом с ним на диване.

— Миш… а давай не будем ничего устраивать. Просто распишемся, и всё…

— Почему? — он едва заметно улыбнулся и скосил на неё взгляд. — А как же белое платье?..

— Да у меня пузо скоро на нос полезет… Какое тут платье?

— Что–то не заметно, чтобы оно у тебя лезло… — Миша рукой скользнул по её животу. — У нас там точно кто–то есть?!

— Ты думаешь, что я тебя обманула, чтобы затащить в ЗАГС?.. — Злата многозначительно усмехнулась. — Нет, Мясников. Я такими вещами не стала бы шутить. Хотя–а–а…

— Ну–ка, поподробнее… Что там — «хотя»?..

…Его рукам Злата не сопротивлялась. Повалив на подушку, Мишка заграбастал в объятия хрупкое женское тело, лицом уткнулся в золотистые завитушки…

— Хочешь — честно скажу?.. — Злата неожиданно стала серьёзной.

— Хочу…

— Сначала я не хотела тебе ничего говорить… — она чуть приглушила голос. — Когда узнала, что беременна, решила: напишу рапорт на увольнение… уеду куда–нибудь. Там рожу, и буду жить…

— Почему?!

— Потом передумала… — Злата оставила его вопрос без ответа. — Решила, что не буду увольняться… просто рожу. А тебе скажу, что ребёнок не твой…

— Как это — не мой?! — приподнявшись на локте, Миша сделал «возмущённое» лицо.

— Не перебивай… — Злата на секунду замолчала. — Я так злилась… на тебя, но больше — на себя… Потом мне жутко хотелось, чтобы ты знал. Купила тест на беременность, и нарочно его тебе подсовывала… А ты не замечал.

— Надо было сказать. Я же эти тесты никогда в глаза не видел.

— Я не могла сказать… это выглядело бы как шантаж.

— Ты с ума сошла?! — Миша ещё крепче сомкнул руки. — Златка… Я, конечно, медведь… но неужели ты могла подумать, что я не захочу ребёнка?

— Дело не в ребёнке, Миша… В том, что ты не откажешься, я как раз и не сомневалась.

— А в чём ты сомневалась?

— Я не знала, нужна ли тебе я. Мы с тобой уже столько лет… А ты мне так ничего и не сказал, не предложил… Что я должна была думать? А тут ещё Даша решила вернуться… Всё так совпало… В общем, я сорвалась.

…Можно было сказать какие–то слова, рассыпаться в заверениях любви и преданности… Он не покривил бы душой ни на секунду, но… В то же самое время Михаил понимал, что и самой Злате не нужны сейчас эти дежурные фразы. Они, действительно, слишком давно знали друг друга…

— Знаешь… — вздохнув, он снова опустился на подушку — рядом, поднял взгляд. — Я не помню, чтобы мои мать и отец когда–нибудь поцеловали друг друга, хотя бы чисто по–дружески. Мне кажется, они даже никогда не касались друг друга… И, если бы не бабушка с дедом, я и правда бы не знал, что такое настоящая семья. У них всё было по–другому. Дед очень любил бабулю… он был довольно суровый, мог и накричать, но она на него никогда не обижалась…