Когда осенние печали. Часть 3

Нехотя откинув одеяло, Мясников сел и свесил ноги с кровати, повернул голову к встроенному над изголовьем зеркалу. Его фигура заметно огрузнела, лицо приобрело округлость, но отнюдь не казалось румяным – напротив, по утрам теперь оно отличалось крайней бледностью – то ли от недосыпания, то ли от болезни.

Истинной болезни он не знал – ну, не от простатита же бледнеть… а чувство недосыпания стало уже привычным… Оно преследовало его не первый месяц. И не только боли были тому виной. Его общее состояние явно ухудшилось, он чувствовал это с каждым днём всё явственнее. И быстрая утомляемость, и разбитость, и удручённое настроение – все эти факторы появились как-то незаметно, и теперь овладели его организмом в полной мере, диктуя собственные правила.

- Талик!.. – звонок от Изабеллы раздался через несколько секунд. – Ну, где ты?! Мы тебя ждём в столовой!..

- Сейчас спущусь…

Отключившись, Виталий раздражённо бросил телефон на кровать. «Талик»… Это обращение, придуманное Изабеллой, буквально бесило. Появилось оно вместе с поселившимся у них племянником – «Ростик», «Талик»… казалось, что Изабелле ужасно нравится вот так называть своих мужчин, и вообще – нравится увеличение численности их семьи. Возможно, что виной тому был нереализованный материнский инстинкт; так или иначе, забота о племяннике теперь занимала её гораздо больше, чем все остальные домашние дела. Изабелла буквально упивалась ролью любящей тётки, совершенно не обращая внимания на реакцию супруга.

В отличие от неё, Виталий прекрасно видел и лицемерие, и хорошо прикрытую иронию, и чрезвычайную угодливость Ростислава – тёмно-карие глаза под чёрными как смоль, кудрявыми прядями волос буквально поедали тётушку; узкие, растянутые в полуулыбке губы расточали комплименты и благодарности; руки всегда были готовы подхватить под локоток, усадить, помочь подняться…

Молодой человек чрезвычайно раздражал Виталия, но говорить об этом с самой Изабеллой было бесполезно.

…Завтрак втроём ознаменовал начало праздничных мероприятий – это чувствовалось и по приготовленным блюдам, и по торту, водружённому горничной на стол сразу после основной еды. Ел Мясников без особого аппетита – он давно уже ощущал дискомфорт во время принятия пищи, но списывал это на общую усталость. Этот год дался ему нелегко – были проблемы и с партнёрами, и с конкурентами: всё приходилось решать ему. Теперь же, когда основные тревоги остались позади, организм давал сбой за сбоем.

- Ты плохо спал? – дождавшись, когда Ростислав после чаепития покинет кухню, Изабелла бросила на мужа пытливый взгляд. В этом взгляде не было особой озабоченности – скорее любопытство.

- Нормально, - Виталий не был расположен к обсуждению своего сна.

- Знаешь, я решила сделать Ростика начальником отдела… - Изабелла тоже решила больше не муссировать эту тему и перешла к другой. – Как тебе такой подарок?

- Подарок? – Мясников недоверчиво усмехнулся. – Кому – подарок?.. Мне?.. Или – ему?..

- Не цепляйся к словам. Подарок – нам всем. Мальчик очень способный, И зря ты его не любишь.

- Я обязан его любить?.. – Виталий поднял на супругу удивлённый взгляд. – Ему вполне хватает и твоего обожания.

- Талик!..

- Прекрати называть меня этим чёртовым Таликом!.. – Мясников раздражённо бросил чайную ложечку на стол. – Я же просил!..

- Ну, хорошо… - Изабелла обиженно поджала губы. – Но я всё равно не понимаю, почему ты ведёшь себя так с Ростиславом?!

- Как – так?!

- Так – отчуждённо!

Мимолётный взгляд, брошенный на рассерженную супругу, заставил посмотреть на её ещё раз – пристально и удивлённо… Зрение не обмануло – подбородок Изабеллы и в самом деле задрожал, а из глаз совершенно неожиданно выкатилась одинокая слеза. Это было так не похоже на уверенную в себе, железную даму, что Виталий недоумённо застыл.

- Ты чего?.. – он резко сбавил тон. – Бела… ты чего?!

- Неужели ты не понимаешь?.. – она громко шмыгнула носом и потянулась за салфеткой. – Неужели ты меня не понимаешь?!

- Ну, что?.. Что именно?..

- У меня никогда не было детей… - ещё одна слеза предательски скатилась по гладкой щеке. – У нас с тобой нет детей… И, вдруг – этот мальчик…

- Какой же он мальчик?.. – Мясников снова усмехнулся, но на этот раз осторожнее. – Двадцать четыре года…

- Для меня он – мальчик… - Изабелла промокнула слёзы салфеткой. – Это же так здорово – ощущать себя семьёй… заботиться о ребёнке… Да-да! Для меня он - ребёнок… Он – умный, всё хватает на лету… Ростик именно тот, кто нам нужен. Неужели ты не понимаешь?! У нас всё равно с тобой вариантов нет. Для кого мы живём?!

- Он тебе нужен, а не нам, - Виталий нахмурился и опустил взгляд. – И вообще… Странно, что тебе только сейчас это пришло в голову.

- Мне уже давно приходило… - Изабелла, наконец, окончательно справилась с собой. – Но детей-то нет… Ни у тебя, ни у меня…

- Как это – у меня нет?.. А Мишка?

- Мишка – не твой сын, - супруга подняла на него свой обычный, пронзительный взгляд и чуть прищурилась. – Я говорю о родной крови.

- Какая разница? – Виталия задел её тон, и он решил не сдаваться.