Когда оживают Тени

Посмотрев на стол, я выругался. Письменный алтарь Абрахама словно вывернуло наизнанку, распотрошило. Рваные и оплавленные куски больше смахивали на коралл, чем на мебель. Повсюду валялись истлевшие обрывки бумаги, обломки карандашей. И никакой пыли, никакого дыма, никаких вибраций в Изнанке.

Обычно печати крайне редко и незначительно проявляются в реальном мире. Их видят одаренные, но не простые обыватели. Действие сводится больше к ментальным влияниям и к так называемым слабым токам. Иногда специально добавляют визуальные эффекты типа тусклого свечения – чтоб пользователи без дара понимали, что происходит.

И мощнейшими воздействиями невозможно сотворить, к примеру, огненный шар или кардинально поменять свойства пространства-времени. Лишь незначительно изменить природу тех или иных явлений. Неживая материя поддается с огромным трудом, органика лучше, разумы хорошо.

Отдельные гностики, насколько я знал, умеют вызывать цепочку причинно-следственных связей с каскадным эффектом. Однако подобных умельцев на пальцах пересчитать. Остальные работают проще и топорнее. Соткав множество печатей в узоры, получают нечто зримое, мощное и умное – машины, механизмы, оружие, лекарства.

Моментальный и взрывообразный выброс возможен в одном случае: когда соприкасаются равные по силе, но противоположные по действию артефакты с приличным зарядом. Колебания в Изнанке случаются такие, что лучше бы Тьма зашла в гости, чем подобный катаклизм.

А тут фон чуточку повышен, локальные повреждения… Никогда подобного не видел.

Что же такое – эти Тени? Кто это существо, пугающее меня до дрожи?..

Вопросы роились под черепом, но тело действовало.

Я заметил рядом со столом знакомый желтоватый диск медальона, кинулся к нему и упал на одно колено. Быстро взглянул через окуляр, затем пощупал пальцами воздух над подвеской.

И снова выругался.

Потому как в Изнанке совершенно отчетливо просматривались тающие остатки скрытой печати-ловушки. Искусно сделанной, теургической и редкой, схемы я не знал в точности. Видел наброски в учебниках и методичках Старика, читал описание.

Самое интересное, что я ощутил бы рябь, не будь рядом других предметов с мощнейшим фоном. Епископ определенно знал толк в запретных технологиях и специально сложил побрякушки в кучу. Прикоснись – и через пару минут плевался бы кусками собственных легких.

В самом же медальоне энергии Изнанки мизер. Как и в любом уважающем себя ключе. Запутанная вязь, при соприкосновении с ответной частью включающая процесс деактивации запоров.

Вряд ли Абрахам знал, от чего шифр, кому принадлежал ранее. Хранил как раритет. Придумал наложить поверх изначальной вязи Печать с другого артефакта, замаскировать эманации, благо и места, и возможностей хватало. Использовал и как личную защиту, и как ловушку для возможных воров, и как обычное украшение.

На бога надейся, а ножи держи острыми.

Мозаика складывалась в мозгу фоном, я давно привык анализировать и думать одновременно с действиями. Руки же сами собой вытащили из потайного кармана маленькую стальную семечку. Я сдавил ее пальцами, послал короткий управляющий импульс и положил на середину медальона.

Несколько секунд ничего не происходило, затем в Изнанке над подвеской соткалась сложная паутина, дымком втянулась в кусочек стали.

Я дождался характерного щелчка, схватил холодную как лед семечку, сунул в кармашек и кинулся к выходу.

Буквально через мгновение после того, как выпрыгнул в коридор, дверь дрогнула и качнулась к проему, щелкнули механические запоры. Взглянув через стеклышко, я увидел, как над металлической створкой расползлось бледное сияние, проступили геометрические фигуры, замельтешили, возвращаясь в исходное состояние.

Прижавшись к стене, я перевел дух и недоверчиво осмотрелся. На такой шум должны сбежаться охранники на пару с гвардами, инквизиторы и паладины. С селенитовыми клинками наперевес, ловчими сетями, святой водой, молитвой и праведным гневом в глазах.

Но против ожиданий коридор утопал в спокойном сумраке, а Изнанка лениво и сонно плескалась, будто и не возникало чудовищ, теургических взрывов, прочего мракобесия. Пахло неуничтожимой церковной сыростью, кто-то тихо разговаривал вдалеке.

Сердце в груди болезненно екнуло, а затем облегченно застучало быстрей и легче.

Успел! Успел, Вестники тут все сожги!.. Успел и добыл то, что хотел!..

Но черт! Откуда эта тварь знала, что я сейчас угожу в ловушку? И самое главное – зачем помогла?..

Глава 8

Вопросы, вопросы и еще раз вопросы.

Сейчас, когда главная опасность миновала, а чертовщина и мистика исчезли, они жгли, как угольки. Словно кто-то добрый и ласковый набил в уши раскаленных камешков, и те злобно шипели, разлетаясь горячими осколками прямо в мозгу. Для начала я совершенно не мог поверить в то, что произошло. Такого не бывает… То есть абсолютно.