Когда падает небо 1 (СИ)

— Ну вот, — хохотнул между тем человеческий командир, — вот такие привилегии у нас положены всяким тварям, возомнившим себя выше людей! И людям, готовым эти привилегии признавать. Мы, уж будьте уверены, эти привилегии раздадим! И вы, если будете умнее, будете на нашей стороне: мы сражаемся ради людей. И во имя справедливости!

9

* * *

Как и следовало ожидать, их согнали в одно здание, когда-то успевшее побывать складом: там были оборудованы весьма удобные подвалы и улиточные загоны. Их, разумеется, заставили сдать ценные вещи, но сильно не усердствовали. Даже обыскивать не стали, просто оставили, как есть. Неудивительно, пожалуй — ребята явно очень устали, после такого-то дня.

Эмилия искренне надеялась, что это состояние продлится подольше, а в идеале — что ребяткам хватит идиотизма напиться, а их командиру — посмотреть на “веселье” подчинённых сквозь пальцы. А дальше жгучая смесь алкоголя и стимулятора сделает своё дело…

Эмилия призадумалась.

Спасибо Уилмо, она хорошо знала манеру местных располагать винные погреба и домашние бары и по некоторым вскользь отмеченным признакам убедилась, что бывший хозяин этого склада вовсе не был оригинален в своих предпочтениях. Как бы только правильно намекнуть на это любимым соотечественникам… Эх, была бы она помоложе…

Эмилия покосилась на детей и отметила, что Бетта на фоне остальных держится очень даже неплохо. У Лиссы, с другой стороны, есть значительная примесь крови фейри, что означает способность к чарам, хотя бы частичную; да и опыта в подобных ситуациях у неё побольше. Опять же, как знать, у кого именно представится шанс… Тут такое дело, что лучше бы он, возможно, не представлялся вовсе…

Но, глядя на вещи сквозь призму реализма, с большой долей вероятности он представится точно.

Эмилия встретилась глазами с Беттой и выразительно кивнула на Лали.

— Спит? — уточнила она одними губами.

Бетта быстро проверила и кивнула. Эмилия удовлетворённо отметила, что взгляд у старшей внучки внимательный и цепкий. Страха тоже предостаточно, конечно…

— Мне надо с вами поговорить, — сказала Эмилия едва слышно. — И важно, чтобы вы придвинулись поближе, внимательно выслушали, без возражений и причитаний. Сможете?

Они переглянулись и послушно придвинулись.

Уже что-то.

— Я надеюсь, никому здесь не надо дополнительно объяснять, как обстоят дела. Так что не буду сотрясать воздух зря. Прежние правила остаются прежними: не кричать, не спорить, не привлекать к себе внимания, не смотреть прямо в глаза, не предлагать денег или драгоценностей, не проявлять инициативу. В книгах пишут о героизме, и силе духа, и способах пойти с гордо поднятой головой на амбразуру; я скажу вам: в реальности всё выглядит иначе. В реальности главное и лучшее, что мы можем сделать в этой ситуации — остаться в живых. Как бы это ни выглядело со стороны или как бы ни расходилось с вашими представлениями о гордости, чести и прочей ерунде.

— Ерунде? — переспросил Лин тихо. — Вот уж не думал, что ты, бабушка, когда-то назовёшь честь ерундой.

Эмилия хмыкнула.

— О чести говорят с помостов и трибун, о ней стоит вспоминать, когда от тебя зависят жизни, судьбы и репутации других. Но когда ты сам зависишь от воли горстки объевшихся стимуляторов иномирных малолеток и их обиженного на жизнь командира — тут честь ни при чём. Выживи, а потом поговорим о чести. И ещё раз: не перебивай.

Он поднял руки, будто бы сдаваясь. Эмилия кивнула, глубоко вздохнула, настраиваясь на самую неприятную часть разговора, и продолжила:

— Вы все понимаете нашу ситуацию. И осознаёте, я надеюсь, что в любой момент за любым из нас могут прийти. В зависимости от того, что именно этим будет в первую очередь интересно, вероятность есть для каждого из нас. Но в наиболее вероятной группе риска всё же девчонки — причины, я надеюсь, очевидны.

Уилмо побелел. Лин сжал кулаки.

— Я не отдам им сестёр! Я буду драться!

— В таком случае с очень большой долей вероятности ты умрёшь ни за что, — ответила Эмилия сухо. — И их участь усугубишь, и себя сгубишь. Уилмо, Лин, вы должны понимать: в случае чего вмешательство только всё усугубит. Девочки, вы должны понимать: никто из нас не сможет за вас заступиться. И не потому, что не хотим, а потому что действительно не сможем. Вы можете рассчитывать только на себя и, если окажетесь вместе, друг на друга.

Они молча переглянулись. Возражать и орать не стали, и то хлеб. Энжи, явно хотела, но Бетта предостерегающе сжала её руку, пресекая истерику в зародыше.

— Здесь работают ровно те же самые правила: не возражать, не сопротивляться, делать, что скажут, не показывать агрессии, не делать резких движений. Ваша задача — выжить, остальное опционально.

— Да зачем нам потом такая жизнь?!

Энжи, как всегда, в своём репертуаре.

Эмилия фыркнула.