Когда падают звезды.

— Личному, — Витор оглянулся, как бы проверяя, что дверь закрыта достаточно плотно. — Вашему личному, — сделал ударение на первом слове. — Я просто хочу дать вам один совет, надеюсь, вы к нему прислушаетесь.

Дэррек скептически повел бровью. Вряд ли совет Винсента будет иметь для него хоть какое-то значение.

— Не теряйте бдительность. Если не желаете, чтобы настали неожиданные, но не самые приятные последствия… — лицо герцога стало больше походить на маску, слишком серьезное, слишком сосредоточенное.

— О чем вы? — и тон тоже ледяной.

— Вы выбираете не самые удачные места для… решения личных вопросов.

— Что за чушь?

— Я просто предлагаю вспомнить, что на вас лежит ответственность не только за вас. Ждать осторожности от нее, сложно, — кто такая эта «она», объяснять не пришлось, — но уж вы…

— Витор, я не собираюсь слушать подобный бред, встретимся за ужином. — Дэррек был в ярости. От того, что этот нахал осмелился прийти и делать ему замечания, от того, откуда он мог узнать о происходящем… На этот раз источник слишком очевиден.

— Я сказал все, что хотел, приятного вечера. — Витор встал, спокойно направился к двери. Как бы Дэррек ни опровергал это, теперь он станет вести себя осторожней.

Только уйти просто так ему не дали. Дэррек знал себя — не задай он сейчас еще один вопрос, накрутил бы себя до крайности. Сначала себя, а потом и ее.

— Откуда возникли ваши предположения? — вопрос заставл Витора уже у двери.

Он мог сказать правду — ответить, что сам не раз становился невольным свидетелем их тайных свиданий. А мог соврать и снова уколоть своего противника, хоть за сердце одной женщины они уже не боролись. Соблазн был слишком велик, чтобы сдержаться.

— Из надежных источников.

Дверь закрылась, в кабинете снова повисла тишина, прерываемая лишь тиканьем часов.

Дэррек на секунду закрыл глаза, выдыхая.

Майя, что же ты делаешь? Почему доверяешь этому чертову анибальту?

Мужчина открыл верхний ящик стола, достал оттуда цепочку с висящей на ней ласточкой, пустил маятником на уровне лица.

Нет, она не могла рассказать о том, что происходит, Витору. Как бы ни доверяла, просто не могла. Не его Майя, краснеющая даже от шепота на ухо, привыкшая закрываться от всего мира. Винсент просто пытается его взбесить. Ему это удалось, вот только толку от этого будет очень мало.

Подбросив качающийся кулон, Дэррек поймал его, сжав ладонь, и отправил обратно в ящик. Скоро ни один Витор не сможет вывести его из себя. Осталась неделя.

***

Что ей принес понедельник? Ее последний день? Бездну отчаянья и не меньшую бездну надежды.

С самого утра она вела себя как-то странно. Обычно такая спокойная, плавная в своих движениях, сегодня Майя стала более резкой, суетной. Уже привычно не застав Дэррека утром подле себя, девушка впала в самую настоящую тоску.

Безвкусный завтрак, на котором он объявил всем присутствующим о необходимом отъезде, ставшим новостью далеко не для всех. Пустые разговоры за столом…Бесцельно потраченное время, ее время. Ее время с ним.

Не заметить эти перемены Дэррек не мог. С каким отчаяньем она смотрела на висящие на стене часы, не обращая внимания на то, что сестра пытается что-то у нее спросить. Он практически готов был отказаться от поездки, лишь бы не видеть этого немого страдания в глазах, но каждый раз отдергивал себя, повторяя, что так нужно. Единственное, что он смог сделать, под видом написания его портрета, заманить Майю к себе в кабинет, не вызывая лишних подозрений.

— Голубка, присядь хотя бы на минуту… — он пытался написать ответ на пришедшее сегодня обращение одного из арендаторов.

Майя же продолжала прохаживать по кабинету от стенки до стенки. Она сменила уже с десяток мест. Сидела на кушетке, но посчитав, что с нее слишком плохо видно его рабочее место, пересела ближе на кресло напротив. Там некуда было деть ноги, упирающиеся в стол, из-за того, что кресло она придвинула слишком близко, а отодвинуть дальше, означало добровольно от него отстраниться. Не выдержав этих метаний, Дэррек попытался усадить ее к себе на колени, вот только уже через две минуты, когда вместо мыслей об арендованных землях в голове стали появляться настойчивые однозначные образы, ему от этой идеи пришлось отказаться. И такой круг Майя проделывала уже не один раз. Потеряв всякую надежду, она даже осмелилась взять в руки карандаш, листок и вправду попытаться его нарисовать, но трясущиеся руки ей не дали.

— Возьми книгу… — он указал на стеллаж у стены, а в ответ получил лишь еще один полный неописуемого отчаянья взгляд. Нет, если она собирается провести так целую неделю, его игра и вправду не стоит свеч.

Наконец-то отвлечься она смогла лишь тогда, когда дворецкий принес ей письмо из дому. Искренне обрадовавшись хотя бы временной передышке в борьбе Майи самой с собой, Дэррек уступил ей место за своим столом, чтобы она смогла написать ответ.