Когда падают звезды.

Человек нашелся сам. Витор оказался чудесным рассказчиком, умным молодым человеком, способным на авантюры и в то же время, здраво рассуждающий. Сначала они провели вечер на террасе, смотря за сгорающими в полете звездами. Она узнала их название, красивейшие легенды о любви, связанные с целыми созвездиями, когда же вечером он проводил ее до покоев, девушке на миг показалось, что этот вечер стал самым романтичным в ее жизни. Она не сказала, чего-то побоялась. Потом такие вечера повторялись, а еще чередовались с днями, о которых ему тоже было что рассказать. Следующим откровением для нее стала возможность делиться с ним своими мыслями и чувствами, и, о Ях, получать вполне применимые советы.

Спроси ее Майя, когда она заметила, что когда-то враждебное отношение стало дружеским, Соня бы не ответила. Просто в один момент она поймала себя на том, что делится с ним вещами, которые кажутся слишком личными.

В их дружбе Соню устраивало то, что она не относилась к нему как к мужчине, к потенциальному воздыхателю или объекту нежных чувств. Нет, он был просто другом, без пола. В этом-то и была ее ошибка. Как выяснилось вчера, ей так только казалось.

— Вчера вечером, он сказал мне, что… — она собралась с мыслями, произнести такое ей было сложно. — Что хотел бы утонуть в моих глазах, — Соня повторила признание Витора с таким серьезным обреченным лицом, что Майя еле смогла сдержать улыбку.

Где это видано, чтобы такие красивые слова, сказанные достойным джентльменом, заставляли впасть в подобное унынье?

— И что же ты ответила? — Майя попыталась опять заглянуть в опущенные глаза. Смущается, ее смелая Соня смущается.

— Ничего, — она подняла взгляд лишь на секунду и снова опустила. — Я просто ушла. Понимаешь, может это и глупость, но я не ожидала такого. Может ты скажешь, что я слепая, глупая, но я не думала о нем, как о человеке, который будет делать мне такие комплименты, и… И чего-то ждать в ответ. Он ждал, а я не ответила, лишь трусливо сбежала. И теперь я пойму, если он на меня в обиде. Но даже не это самое страшное. Я дорожу тем, что было между нами, я дорожу его мнением и его обществом, но я сомневаюсь, что хочу большего.

Майя взяла в свои руки смуглую ладошку.

— Но раз ты не уверена в том, что хочешь, значит и не уверена, что не хочешь. Ведь так?

Соня кивнула.

— Я, наверное, просто боюсь. А вдруг и он поступит так же? Ведь нам не дано понять мужскую логику. А вдруг я впущу его в сердце, а он решит, что ошибся и снова оставит там дыру? Это страшно, Майя, — она прекрасно понимала страхи Сони, сама боялась того же, но для нее пути назад уже не было, ее никто не спрашивал, готова ли она открыть сердце, он просто поселился там, оставив совсем крохотное пространство для любых других чувств. И теперь мог в любой момент это самое сердце раздавить, зажав в кулаке.

— Но ведь ты не сможешь жить в страхе вечно. Рано или поздно тебе придется попробовать снова. Мотыльки часто обжигают крылья, но все равно летят на огонь. Такова их судьба.

— Они сгорают. Их судьба — сгорать.

Майя обняла сестру за плечи, погладила темную макушку.

— Наша тоже. Мы тоже рождены, чтобы сгорать, — от любви, для любви, во имя любви или без любви. Медленно, быстро, мучительно или незаметно, но люди тоже горят и гаснут.

— Так что же мне делать? — Соня прервала образовавшуюся на несколько секунд тишину.

— Скажи ему правду, то, что ты сказала мне. Он должен знать, ведь все зависит не только от тебя.

Соня согласно кивнула, принимая совет сестры, и закрыла глаза, убаюкиваясь медленными покачиваниями качелей и гладящей ее по голове ладонью. Она скучала по сестре. Никто в мире не сможет ее заменить, но это не значит, что для кого-то другого у нее не найдется места в душе и сердце, она должна рискнуть.

***

С чего вдруг возник этот дурацкий спор, не вспомнили бы ни Витор, ни Дамиан. Но покончив с ужином, они устроились за шахматной доской. Чтобы уровнять шансы, Соня согласилась быть временным консультантом последнего. Шахматы достаточно далеки от оружия, но почему-то речь зашла о револьверах. А потом о конкретном револьвере, лежащем в коллекционном ящике в кабинете его светлости. Откуда они знали об этом оружии? Герцог сам его демонстрировал изъявившим желание джентльменам. Вопрос возник потому, что Дамиан настаивал на том, что он боевой, а вот Витору казалось, что бутафорский.

Как проверить кто же прав? Элементарно, просто пойти и посмотреть. Но куда же без независимого наблюдателя? На его должность была единогласно назначена Соня.

Дамиан вел, ориентируясь в доме практически так же хорошо, как и хозяин. В одном из коридоров им на встречу вышла девушка. И как же Соня обрадовалась, когда этой девушкой оказалась Майя!