Когда падают звезды.

— До сегодня я понятия не имел, при чем здесь она, знал лишь, что она сестра Сони, которая сначала так резко привлекла его внимание, а потом так же его лишилась. Не подумал о том, почему одну из гостей могли переселить в смежные с его покоями, не подумал, почему он просил за ней присматривать, когда отлучался к вам, не подумал, почему ему так важно было знать, правда ли между ней и Винсентом начался роман. А оказалось, именно над этим нужно было думать. Как девочка-анибальт стала его любовницей, меня можете не спрашивать. Но я знаю, что было потом. В тот же день, когда он уехал, случился несчастный случай, Витор серьезно пострадал, об этом знали только трое. Я, Майя и Соня. Рассказывать мы никому не могли, и всю неделю, пока Дэррека не было, провели у больного. Понятно, что это не могло пройти мимо обсуждений гостей. Вот только они истолковали все совсем не так. По дому пошел слух, что Майя все это время провела в его страстных объятьях, а Соня в муках от унижения, доставленного сестрой, у себя в комнате. Они не знали об этом. Слишком было мало времени вникать в подобный бред. А я знал и не разубеждал, ведь не мог предоставить взамен ничего более вразумительного. В этом моя и только моя вина, это я понимаю. Вот только я понятия не имел, во что это выльется. Если ему так дорога была Майя, зачем он уехал за неделю до их отъезда? Неужели не мог перенести? — Дамиан хотел задать этот вопрос Дэрреку, вот только такой возможности ему не представилось.

— Он ездил за обручальным кольцом, — герцогиня погладила по голове шевельнувшуюся во сне дочь. В смотрящих на нее мужских глазах родилось понимание.

— О Ях, я ведь даже понятия не имел… — Дамиан смахнул со лба лезущую в глаза челку. — Когда он вернулся, ему первым делом поведали сплетню. Я даже не попытался этому помешать. Рассуждая, что чем меньше буду оказывать сопротивления, тем быстрее она забудется, среди множества других, не менее скандальных. Уже позже, когда пытался узнать что-то у меня, он говорил и о предательстве связанном с Витором. Но я и подумать не мог, что причиной тому она! Я не знаю, что он сделал такого, за что она его теперь не простит. Но в том состоянии, в котором он пребывал — способен был на многое. И, черт возьми, единственным человеком, которому он мог мстить за все неслучившееся, была Майя. Витор уехал еще в ночь накануне его возвращения, я — в тот же вечер. А она, она лишь на следующее утро. И почему-то я уверен, что в ту ночь она расплачивалась за то, чего не совершала.

— Но ведь вы друзья! Как ты мог не замечать, что между ними что-то происходит?! — герцогиня повысила голос, но спохватившись, что может разбудить спящую, снова перешла на шепот.

— Они делали все, чтобы это осталось тайной. И им это удалось. Ни единая душа не сможет сказать, что подозревала подобное.

— Причиной всему — ваши недомолвки! Бедная девочка, — герцогиня покачала головой, погрузившись в свои печальные мысли.

Она ждала, что сын со дня на день сообщит о помолвке, но вместо этого он перестал отвечать на письма вообще. Не выдержав, Анна отправилась его навестить. В таком плачевном состоянии ее сын еще не был никогда. Спросить, что же произошло — герцогиня не осмелилась. А когда на горизонте снова замаячила Роза, смирилась, что узнать ей, видимо, не суждено. Но сегодня… Сегодня она поняла, сколько зла и вреда могут нести их недомолвки. Ее, Дамиана, Дэррека, этой девочки, всех.

Слушая, как ее сын разносит дом, она снова и снова возвращалась мыслями к тому разговору, и снова перед глазами вставало лицо сына, устремленное взглядом на ту, которая удалялась не только из зала, но и из его жизни, лицо этой самой Майи, взволнованное, когда она пришла просить помощи Дамиана.

Углубившись в размышления, она не сразу заметила, что звуки из спальни больше не доносятся, все стихло. И вот от этой тишины стало еще страшнее.

— Отправляйся спать, Мэган, утро вечера мудренее, — как бы скептически Мэгги ни относилась к возможности заснуть после такого вечера, перечить маме не стала.

Сама Анна встала вслед за дочерью, прошла по комнате несколько метров, остановилась, наполнив легкие воздухом, и продолжила свой путь к двери. Пока не передумала, пока не побоялась.

Она вошла без стука. Дэррек сидел на полу, рядом стояла уже почти пустая бутылка. Делая несколько шагов в его сторону, Анна чувствовала, как под ногами хрустит стекло. Творившейся в комнате хаос, сложно было описать, но сейчас это не имело никакого значения. Она подошла к кровати, села. Положила руку сыну на плечо, опасаясь одного — что он сбросит ее, как отказывался уже не раз от ее помощи. Но этого не случилось, он заговорил:

— Мама, ты не представляешь, что я наделал… — обычно такой уверенный, властный голос сейчас звучал совсем не так.

— Представляю, — она сильнее сжала руку.