Когда падают звезды.

Он был так спокоен, что его хотелось, если понадобится даже силой, но растормошить. Пусть бы хоть что-то в нем возникло, хоть злорадство, хоть раздражение, хоть что-то, но не эта всепоглощающее безразличное сожаление. Так сожалению о смерти любимого питомца далекого знакомого.

— Кому лучше? Вам? Откуда вы можете знать, что лучше для меня? — одна слезинка все-таки не удержалась.

— Соня… — он протянул к ней руку, даже сам пока не зная, что собирается сделать.

— Нет, — девушка провела по щеке, смахивая признак своей слабости, встала, сделала книксен. — Становится холодно. Не хочу больше здесь находиться.

Дорога до дома показалась ей длинною в день, а молчаливое сопровождение герцога — худшей обузой.

***

Майя стояла у окна, не желая упустить возвращения сестры. Как бы ни повлияло на нее сказанное, Майя знала сестру достаточно хорошо, чтоб быть уверенной — поддержка той понадобится в любом случае, ведь она не умела лицемерить, герцог запал ей в душу. Не прошло и получаса, как все по той же дорожке, Соня направилась уже к крыльцу. Кому-то могло показаться, что ничего в ней не изменилось, да вот только уж больно ровно она держалась, слишком спокойно выглядело ее лицо, неспособное на такое безразличие.

Переждав десять ударов сердца (ровно столько, по мнению Майи, было нужно, чтобы пара успела дойти до дверей), девушка резко развернулась. Видимо, сердце у нее билось слишком медленно — когда она оказалась в холле, Соня уже поднималась по лестнице, все так же ровно держа спину. А вот герцог стоял у двери, провожая беглянку тяжелым взглядом. Заметив ее в проходе, он оглянулся. Наверное, ее вид радовал его еще меньше, так как складка между бровей залегла глубже, и на миг перед девичьими глазами стало воспоминание, когда она изучала это лицо своими пальцами, разглаживая эту самую складку. Опомнившись, Майя направилась за сестрой к лестнице, ругая себя за то, что позволила так пялиться на него, и за то, что щеки предательски запылали.

— Майя, — он окликнул ее негромко, не властно, вот только даже эта просьба, не приказ, заставила остановиться. Стоя спиной к мужчине, Майя поняла, что даже сестрины шаги успели затихнуть, вот только остановиться оказалось намного легче, чем повернуться, румянец не собирался оставлять щеки, а посмотри она на него еще раз, неизвестно что встанет у нее перед глазами.

Правда он и не стал ждать, подошел вплотную, опять, как утром, притянул к себе. Майю просто парализовало от страха, от мысли о том, что в любой момент может кто-то выйти из комнаты, от неспособности управлять свои телом и мыслями.

— Мне нужно уехать. На три дня. Пожалуйста, не нужно делать глупостей, — Дэррек вздохнул. Вот дурочка. Опять не дышит, да что ж ты с ней будешь делать. — И не решай ничего впопыхах. Я дал указания, до моего приезда вас все равно никуда не отпустят отсюда, — он разжал руку, вдохнул еще раз ее запах, от которого, как оказалось сегодня ночью, можно было просто потерять голову, и не оставляя себе шанса передумать, направился в противоположную сторону. Рано или поздно ему нужно было совершить объезд владений, проверить отдаленные территории, дать распоряжения на сезон урожая. Это могло занять три-четыре дня. И вот — время пришло. Видеть этот страх в ее глазах, дрожь еще даже до того, как он к ней прикоснется, было невыносимо. Хотелось посильнее встряхнуть ее, как куклу, чтобы из головы вылетели все лишние мысли. Но вот только это не поможет. Ей нужно время, и ему оно тоже нужно. Ведь и на свои вопросы он хотел найти ответы. Заполучив ее, он не успокоился, как думал, обязательно случится, а лишь еще меньше стал понимать, что же им движет.

Глава 12

Глава 12

Майя стояла, не двигаясь, подсчитывая удаляющиеся шаги. Зачем он ей это сказал? А впрочем, какая разница… Как только Соня скажет, что готова, они уедут, и никакая сила их тут не удержит. Если нужно будет — пойдут пешком до города, но тут больше не останутся. Подхватив юбки, Майя помчалась вслед за сестрой, заставляя сердце биться еще быстрее, чем только что там, под лестницей.

Девушка вошла без стука. Соня лежала на кровати, подушка заглушала душераздирающие всхлипы, и лишь сотрясающаяся спина не оставляла сомнений — она плакала. Бережно закрыв дверь, так, чтобы не испугать сестру, Майя подошла к кровати, присела. Всхлипы прекратились. Не разворачиваясь, Соня чуть посторонилась, уступая место. Майя легла, и лишь потом сестра к ней обернулась. Мокрые от слез ресницы, примятая челка, красная сеточка на чуть желтоватых белках, и даже такой она была самой красивой в мире, самой достойной.

— Он сказал, что я неправильно все поняла, — хриплый от слез голос. — Почему, Майя? Почему? — прекратившийся несколько секунд назад поток слез, хлынул с новой силой. Все, что могла сделать Майя, обнять сестру посильнее, ведь ответа на этот вопрос не было и у нее. Почему их мир так жесток, причем, как оказалось, не только к тем, кого он считает изгоями?